Башня страха   ::   Кук Глен

Бел-Сидек повиновался и приготовился писать под диктовку.

— Нет, я сам напишу. Подай мне бумагу и перо. Бел-Сидек снова послушался и покорно отошел в угол. Старик писал, тщательно выводя каждую букву, без помарок. Он сам удивлялся, как хорошо получается, несмотря на трясущиеся руки, на боль во всем теле. Он промокнул чернила, сложил бумагу, снаружи написал коротенькое имя адресата.

— Теперь отведи меня в постель. Потом отнесешь это Муме на постоялый двор. Только ему, в собственные руки, никому больше. Не забудь. А затем ступай развлекайся со своей вдовушкой.

Бел-Сидек доставит письмо в целости и сохранности, нераспечатанным, его не надо специально предупреждать об этом.

— Стоит ли рисковать, оставляя вас в одиночестве после такого трудного вечера?

— Рискнем, атаман. Я не долго буду один. Больше бел-Сидеку знать не требуется.



Глава 3

Аарон сидел и молча смотрел на Насифа, не слушая, о чем говорят. На другом конце комнаты Рейха в объятиях Лейлы изливала подруге свою скорбь. Бледное лицо Насифа точно окаменело. Поздоровался он с гостями чисто машинально; Аарон сомневался, что Насиф вообще узнал их.

Аарона обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, он твердил себе, что Насиф заслужил несчастье, которое наслал на него Арам Огненный. Но Аарон любил Арифа, любил Стафу — и потому не мог совсем не сочувствовать горю отца, потерявшего сына. Зуки был единственным сыном Насифа.