Бедный мой Бернардье   ::   Мелконян Агоп

И сэтими словами она усаживается прямо на кучу костей.

- Только не туда, - прошу я. - Только что привел кости в порядок, а ты всё портишь.

На мои слова она - ноль внимания, даже наоборот: знай шурует себе в куче палочкой, все старания пошли коту под хвост.

- А где ты работал до свалки?

- Нигде, я недавно с конвейера.

- Будет врать-то, - говорит чокнутая.- Ты же старый.

- Значит, меня старым и произвели! - упрямо стою на своем я.

Молчит. Да и что она может мне сказать? Мне, для которого нет ничего неясного в этом мире, особенно когда речь идет о мусоре?

Тут со мной редкий специалист потягается, я четыре тысячи видов отходов различаю.

- Тебе твоя работа нравится? - спрашиваю.

- Работа как работа, - отвечает. - Вот только терпеть не могу грязное мужское белье.

- Если уж на то пошло, я тоже терпеть не могу дамские тампоны. Вон, глянь: весь участок номер триста семь ими забит. Никуда не денешься: профессиональная специфика.

С холма налетает предзакатный ветер, он разносит зловония по всему полю. Становится прохладно, но смрад куда страшнее: впечатление такое, будто через нос он проникает режущим дурманом прямо в мозг.

Сколько раз я выступал с предложением демонтировать роботаммусорщикам сенсоры обоняния, что помогло бы им работать еще более самоотверженно, но 53 Лига защиты существ с искусственным разумом так и не дала разрешения.