Господин Малоссен   ::   Пеннак Даниэль

– Дай хоть посмотрю на тебя…

Он отстранил Сюзанну, удерживая ее на вытянутой руке. Улыбка играла на его пухлых, детских губах.

– Все такая же задира?

Он рассмеялся, открыто и благодушно, и снова обнял Сюзанну, на этот раз, прижав ее к своему плечу, а потом обернулся к нам с Жюли:

– Мадам, мсье, кто бы вы ни были, рад вам представить совесть кинематографа.

Потом обратился к Сюзанне:

– Не поверишь, не далее как сегодня ночью пересматривал записи в своих блокнотах, еще тех, оставшихся со счастливых времен на студии «Парнас»: ну и давала же ты нам жару, честное слово, то-то были споры! Правда, я все сохранил, я тебе потом покажу.

И опять обернулся к нам:

– Я не шучу, совесть целого поколения! Может, вы этого и не знаете, но вы обязаны ей всем, что достойного было сделано французским кино, где-то с начала шестидесятых.

Тут он вдруг замялся:

– Поэтому ничто из того, что я сделал сам… я немного… скажем… сбился с пути.

Именно в этот момент зазвенел колокольчиком смех Сюзанны:

– И чему же я обязана такой честью, заблудший?

Он наконец выпустил ее. Его руки упали, с размаху шлепнув по ляжкам, он пожал плечами и изрек как само собой разумеющееся:

– Угрызения совести, понимаешь?

Сюзанна, должно быть, сочла, что это последнее нуждается в некотором уточнении, потому что она предложила ему кресло, виски и представила нас:

– Коррансон?! – воскликнул он.