Господин Никто   ::   Райнов Богумил

Остальные таратайки - с продавленными дверками, с дребезжащими, развороченными бамперами, с текущими радиаторами и картерами - продолжают зигзагами мчаться вперегонки, поднимая невообразимый шум и изрыгая тучи дыма.

- Если б дело заключалось только в этом, его бы просто прогнали! кричит мне Младенов.

- Не могли. Неудобно было после того, как прогнали меня. Тем более Милко не одинок, не то что я, у него связи среди эмигрантов. Пошла бы молва... Так хитрей: меня прогоняют, Милко убирают, приписывая убийство коммунистам, а дальше твой черед, и опять будут собак вешать на коммунистов. Главное, восстановить статус-кво. Вот чего они добиваются, бай Марин! Им бы ткать свою паутину, как прежде, и чтоб никто не мешал! разъясняю я старику в самое ухо.

Стоит такой шум, что никто нас не слышит, никому из окружающих до нас нет дела. Публика ревет, подпрыгивая на местах, поощряя самоистребление на беговой дорожке, тогда как мы с Младеновым перекрикиваемся по поводу другого самоистребления, не столь массового, но более безоглядного.

- Ничего они не могут иметь против меня, - упорствует старик. - Пока что я с ними и ничем им не мешаю.

- Ты мешаешь им тем, что существуешь, ты внушительная фигура, какой они никогда не были и не будут; что главная ставка у американцев на тебя, несмотря на то, что громадный куш идет Димову. Димов с Кралевым уничтожат тебя, потому что всегда будут видеть в тебе угрозу, пока ты жив.