JК
Белый ящер :: Вежинов Павел
Страница: 10 из 142Он попытался обругать врача, но, к его великому удивлению, из горла у него вырвался звук, который, пожалуй, больше всего напоминал крик павиана. Однако врача это вполне устроило.
— Готово! — довольно хмыкнул он. — Взвесьте его!
Пока сестра взвешивала новорожденного, остальные столпились вокруг, все еще не в силах оправиться от изумления.
— Восемь килограммов двести граммов! — потрясенно сообщила сестра.
Несси лежал на спине в холодной выгнутой чашке весов и не мог отделаться от чувства, что все это он уже когда-то видел. Не людей, конечно, — о людях он знал. Затаив дыхание, Несси разглядывал их белые халаты, вернее, пятна крови на них — яркий, насыщенный, вкусный цвет воспринимался, казалось, прямо желудком. И вдруг он понял, что голоден, по-настоящему, по-человечески голоден, голоден ртом, а не жалкой пуповиной, столько месяцев обвивавшей его тело. Но и тут вместо членораздельной фразы из его горла вновь вырвался визгливый лай.
— Да он вроде бы говорит с нами! — засмеялся один из ассистентов.
Крупно и тяжело ступая, подошел хирург. Его хмурое недоумевающее лицо стало еще мрачнее.
— Это не человек! — пробормотал он. — Это что-то невероятное!
— Да будет вам, чудесный ребенок! — обиженно воскликнула сестра.
И она была права, разумеется. Ни в этом, да и ни в каком другом родильном доме никогда еще не появлялся на свет такой красивый младенец, то есть, вернее, такой красивый мальчик.
— Готово! — довольно хмыкнул он. — Взвесьте его!
Пока сестра взвешивала новорожденного, остальные столпились вокруг, все еще не в силах оправиться от изумления.
— Восемь килограммов двести граммов! — потрясенно сообщила сестра.
Несси лежал на спине в холодной выгнутой чашке весов и не мог отделаться от чувства, что все это он уже когда-то видел. Не людей, конечно, — о людях он знал. Затаив дыхание, Несси разглядывал их белые халаты, вернее, пятна крови на них — яркий, насыщенный, вкусный цвет воспринимался, казалось, прямо желудком. И вдруг он понял, что голоден, по-настоящему, по-человечески голоден, голоден ртом, а не жалкой пуповиной, столько месяцев обвивавшей его тело. Но и тут вместо членораздельной фразы из его горла вновь вырвался визгливый лай.
— Да он вроде бы говорит с нами! — засмеялся один из ассистентов.
Крупно и тяжело ступая, подошел хирург. Его хмурое недоумевающее лицо стало еще мрачнее.
— Это не человек! — пробормотал он. — Это что-то невероятное!
— Да будет вам, чудесный ребенок! — обиженно воскликнула сестра.
И она была права, разумеется. Ни в этом, да и ни в каком другом родильном доме никогда еще не появлялся на свет такой красивый младенец, то есть, вернее, такой красивый мальчик.