– Чего собрались? – проворчал мне в макушку граф, приказывая воякам: – Расходитесь! Завтра будем сниматься!
Хранителистали разбредаться. Ноги у меня совсем ослабели, в голове били барабаны.
– Как все прошло? – спросил Василий, когда Тусанин спешился.
– Все хорошо. Сейчас вернутся остальные.
Внезапно на поляну, взметая пожухлые листья и ветки, налетел резкий, пахнущий жасмином ветер. Шатры качнулись, костры, затухая, стали стелиться по земле. В звездном небе, будто потревоженные пенистые волны, заклубился зеленоватый магический туман, и из него показались окруженные колдовским свечением силуэты всадников в развевающихся длинных плащах. Меня взяла оторопь, едва колени не подогнулись. Но вот копыта коней-призраков коснулись земли, и через темноту я увидала знакомые лица вояк из отряда Степана Тусанина. Действие магии прекратилось, оставив легкий горьковатый привкус и зеленоватые световые круги перед глазами.
Хранители спешились и почтительно поклонились Василию.
– Пойдем, – Лопатов-Пяткин схватил меня под руку и потащил к большому шатру, – расскажи мне, что было.
– Меня даже не избили, как видишь, – пожала я плечами. – Почему ты не спрашиваешь про Соню?
И без того хмурое лицо графа стало еще мрачнее, он упрямо сжал губы и ничего не ответил. Двое охранников отодвинули полог шатра, пропуская нас. Внутри горела чадящая лампа, стоял широкий топчан, покрытый бараньей выделанной шкурой, и большой старый сундук, окованный серебром с невиданным орнаментом..
Какая все-таки ловкая девица! Не зря он в нее верил! Ох не зря!