Бесы, или В погоне за бессмертием   ::   Штерн Борис Гедальевич

— Мадам, — сказал Бел Амор, — зачем вы рассуждаете о светлом будущем и о вульгарных поэтах, когда задницы мерещатся вам даже там, где их нет и быть не может! Здесь четко и ясно написано: «Поцелуйте всадницу, ту, которая скачет на белом коне, Богиню Целомудрия…» Вам почудилось! Убедитесь сами, «задница» здесь ни в какой контекст не лезет, — строфой ниже героиня, которая скачет на белом коне, подставляет своему возлюбленному для поцелуя свою щечку, а никак не…

Старая карга в синих чулках влепила Бел Амору пощечину, схватила за ухо и потащила к двери. Бел Амор не сопротивлялся. Он понял, что все редакторы с рецензентами не равнодушны и не завистливы, о нет! Просто, они читают между строк, а там, как известно, ничего не написано.

(Уже потом, через много лет, Бел Амор научился отвечать па подобные вопросы. Когда его спрашивали «зачем?», «почему?» да «как?», он отсылал всех на восьмую страницу «целовать всадницу».)

После посещения Литературной Ведьмы Бел Амор бросил писать стихи, а канцелярскую папку сжег, сильно надымив в комнате. Совсем опустился, перестал выходить на улицу.

Соседи тут же донесли на него, они не могли терпеть в своем доме бесталанного (а попросту, «беса»), от него могли заразиться. Все признаки налицо… Чем он занимается? Какие-то концы рифмует… А недавно из окна дым валил…

Вызвали ишаков из «Интеллектуального Шмона», и те увели Бел Амора на переосвидетельствование.

Язык можно сломать: пе-ре-о-сви-де-тель-ство-ва-ни-е…

Такое длинное и неприятное слово, как и сама процедура.

Снимание всех одежд. Саморазоблачение. Снимайте, снимайте, стесняться некого.