JК
Безумная практика :: Попов Александр
Страница: 6 из 313То, что сначала я воспринял как следствие опустошения очередной банки пива (кто говорит, чтопиво не считается алкогольным напитком для умеющих пить, тот очень даже не прав), на самом деле оказалось абсолютно реальной девочкой, с любопытством глядящей на меня из клубящейся темным туманом дыры на том месте, где раньше была моя старенькая «сонька».
— Сидишь? — спросила она и легонько покрутила единственную сережку в форме какого-то колючего бутона.
— Сижу, — понимая всю нелепость происходящего, ответил я.
— А между прочим, наши ваших и в хвост и в гриву.
После этих слов девочка оглянулась, как будто на зов, и добавила:
— Ну тогда бывай!
Вслед за этим она немного повернула голову в сторону, причем по губам мне было видно, что она кому-то возражала, затем снова ко мне, состроила хитрую гримаску, какую может состроить одиннадцатилетняя озорница, и сказала:
— Извини, меня зовут, хотя ты довольно интересный парниша.
И — исчезла в туманных волнах. А еще через мгновение все вдруг заклубилось, стянулось в маленький глобус и схлопнулось. Да было ли это вообще — серая пелена, клубящийся круг темного тумана и ехидное лицо чумазой девчонки, которая будто собиралась посмеяться надо мной?
Меня не удивило то, что она читала Ильфа и Петрова, в конце концов, я сам читал того же Дюма несколько раз, находя для своих мужающих чувств все более интересные подробности. Но именно благодаря цитированию «12 стульев» я вдруг понял, что, как бы ни был пьян, лицо хитрющей девчонки все-таки было реальным.
— Сидишь? — спросила она и легонько покрутила единственную сережку в форме какого-то колючего бутона.
— Сижу, — понимая всю нелепость происходящего, ответил я.
— А между прочим, наши ваших и в хвост и в гриву.
После этих слов девочка оглянулась, как будто на зов, и добавила:
— Ну тогда бывай!
Вслед за этим она немного повернула голову в сторону, причем по губам мне было видно, что она кому-то возражала, затем снова ко мне, состроила хитрую гримаску, какую может состроить одиннадцатилетняя озорница, и сказала:
— Извини, меня зовут, хотя ты довольно интересный парниша.
И — исчезла в туманных волнах. А еще через мгновение все вдруг заклубилось, стянулось в маленький глобус и схлопнулось. Да было ли это вообще — серая пелена, клубящийся круг темного тумана и ехидное лицо чумазой девчонки, которая будто собиралась посмеяться надо мной?
Меня не удивило то, что она читала Ильфа и Петрова, в конце концов, я сам читал того же Дюма несколько раз, находя для своих мужающих чувств все более интересные подробности. Но именно благодаря цитированию «12 стульев» я вдруг понял, что, как бы ни был пьян, лицо хитрющей девчонки все-таки было реальным.