Безымянная трилогия: Крыса, Тень крысолова, Цивилизация птиц :: Заневский Анджей
Страница:
34 из 158
В то же время и мать начинает относиться к нам по-другому — не позволяет сосать, и каждая попытка приблизиться к её переполненным молоком соскам заканчивается болезненным укусом в нос, ухо или хвост.
Отец приносит в гнездо живую мышь. Я помню её писк — значительно слабее крысиного. Отец, видимо, старался донести её до гнезда живой, потому что держал в зубах очень осторожно, как будто она была его собственным ребенком. Помятая и перепуганная, мышь пыталась вырваться, убежать, скрыться в недоступном месте. Она бегала, подпрыгивала, карабкалась на стены, а в конце концов, поняв, что единственный выход закрыла своим телом наша мать, попыталась форсировать преграду. Она отскочила от противоположной стены и прыгнула матери на спину, а та молниеносным движением перегрызла ей горло.
И вот мать пьет кровь умирающей мыши, а мы втягиваем в ноздри неизвестный ранее запах. Бросаемся вперед, отталкиваем мать и пожираем все, что осталось.
Я прекрасно помню тот первый вкус всего минуту назад живого тела, помню тепло и вкус не свернувшейся ещё крови.
Отец приносит ещё одно живое существо — птицу со сломанным крылом — и осторожно кладет его на пол.
Напуганная темнотой и шорохами птица пытается взлететь, подскакивает, кричит.
Мы, изголодавшиеся, подходим ближе, обнюхиваем щебечущую птицу, тянем её за перья, за клюв и когти, вгрызаемся в тонкий слой пуха.
С отгрызенной птичьей головой я пристроился у стены. Пожираю все, вместе с костями и хрящами. Самое вкусное — нежное вещество, скрытое внутри черепа, и глаза, полные теплой солоноватой жидкости.
|< Пред. 32 33 34 35 36 След. >|