Страница:
47 из 427
Не было на этом лице и тени той изуверской жестокости, что явственно звучала в голосе. Человека с таким обликом легче вообразить на сельском празднике в окружении смеющихся детей, чем в свирепой сече.
— А лучше их вообще не трогать. — «Ерунду говорю», — тотчас упрекнул себя Бен-Саиф, но остановиться уже не мог. — Они ведь больше не вояки, так, видимость одна. Может, еще на своих нападут, панику посеют…
— Так мы ж не до смерти. — Ухмылка расползалась, и Бен-Саифа передернуло. — Мы ж ласково. Плашмя так сабелькой по шейке — и лежи, загорай. Ты ж пойми, нельзя их в лагерь пускать — набедокурят.
Прихвостни Каи-Хана заржали, улыбнулся даже сотник Нулан. Где это видано, чтобы гордый апийский наездник оставил в живых нечестивца?
— Я поехал. — Бен-Санф вновь царапнул коня шпорами. — Нулан, командуй.
— Хео-хей, любимые чада Иштар! — разлетелся над степью зычный голос старого рубаки. — Покажем гирканским выродкам, чего стоят в драке настоящие степные псы! Добыча и слава! За мной!
— Хео-хей! — браво откликнулась сотня. — Добыча и слава!
* * *
Лун не покидал своего поста. Справа и слева от него сражались апийцы, почти не неся потерь. Они нагружали щебнем и ветошью громадные ковши катапульт, посылали меткие слепящие стрелы во всадников, которые пытались удержаться в седлах на изрытой копытами круче, бросали в гущу пехотинцев глиняные бутыли с «нектаром Мушхуша», принимали на копья тех немногих, кому удавалось добраться до гребня.
|< Пред. 45 46 47 48 49 След. >|