Битва вечной ночи   ::   Дарт-Торнтон Сесилия

Окутанные зеленой поволокой березовые рощи уступили место кущам цветущего миндаля и персиковых деревьев, теперь путь девушек лежал под иным морем: пенящимся простором роскошных белых лепестков, воздушным подвенечным нарядом весны, где роль музыкантов исполняли пчелы.

— Должно быть, последние остатки какого-нибудь старинного сада, — заметила Вивиана. — Как Циннарин. О, увидеть эти земли весной!

— На мой вкус, Циннарин расположен слишком близко к полям сражений, — возразила Кейтри.

Узкие длинные заостренные листья миндаля и округлые глянцевитые персиковые листочки еще не развернулись из тугих почек, и на ветвях покачивались лишь девственно-белые облака цветов. Каждый восковой лепесток был безупречен в своем изяществе. А меж цветов маленькими клочками пара скользили белые бабочки. Стаи белоснежных горлиц то вспархивали с деревьев, то вновь опускались на них — как пух, когда выбивают подушки. В воздухе призраками упавших звезд носились пушинки чертополоха.

Путницы перекусили листьями цикория и корешками лапчатки. По какой-то причуде памяти резкий запах заставил Тахгил с необычайной отчетливостью представить себе освиновские медовые персики, сваренные в соусе из кардамона и аниса, маслянистые миндальные рогалики — и хотя последний раз она ела их тысячу лет назад, казалось, это было только вчера. Но даже воспоминания о таких лакомствах не пробудили в ней аппетита, уже подточенного ланготом.

Как предсказал хор сумеречных птиц, небо налилось серебристой голубизной, подобной оттенку тускло светящегося жемчуга.