JК
Битые козыри :: Ланской Марк
Страница: 89 из 560Как охотники, напавшие на след неуловимого зверя, ученые шли вперед без устали, забывая о еде и сне, увлекаемые новыми и новыми доказательствами правильности избранного пути.
Велики были заслуги Цезаря, впервые позволившего увидеть связь работающего мозга с поведением, но как источник информации он был исчерпан довольно скоро. Кроме фона «радости бытия», «спирали поиска», полосы голода, его голограммы отразили еще состояние жажды. Обозначились и затейливые сочетания цветов дружелюбия, возникавших, как только собаку встречали ласковыми словами и поощряющим поглаживанием. Постоянными оказались и разрозненные пятна то ли обиды, то ли тревоги, когда экспериментаторы ошарашивали Цезаря незаслуженно сердитыми окриками или жестами.
Но в том калейдоскопе сменявшихся красок и узоров, которые возникали слева, эти зафиксированные, повторявшиеся сочетания были только крошечными островками в море непонятного, не поддававшегося расшифровке. Часто Цезарь просто лежал или сидел, не шевеля ни хвостом, ни ушами, а на голограмме продолжалась невесть что означавшая пляска разноцветных завитушек, штрихов, пересекавшихся в разных плоскостях, то стойко светившихся, то бесследно исчезавших. Мозг неустанно работал, а поведение собаки никак эту работу не объясняло.
А исследователям нужны были прямые связи между тем, что они видели на обеих половинах кадра. То, что собака переживала, должно было отражаться в ее поступках. Без такой связи никакая раскраска и никакие кружева, сплетенные импульсами нейронов, не делали психические процессы более понятными.
Велики были заслуги Цезаря, впервые позволившего увидеть связь работающего мозга с поведением, но как источник информации он был исчерпан довольно скоро. Кроме фона «радости бытия», «спирали поиска», полосы голода, его голограммы отразили еще состояние жажды. Обозначились и затейливые сочетания цветов дружелюбия, возникавших, как только собаку встречали ласковыми словами и поощряющим поглаживанием. Постоянными оказались и разрозненные пятна то ли обиды, то ли тревоги, когда экспериментаторы ошарашивали Цезаря незаслуженно сердитыми окриками или жестами.
Но в том калейдоскопе сменявшихся красок и узоров, которые возникали слева, эти зафиксированные, повторявшиеся сочетания были только крошечными островками в море непонятного, не поддававшегося расшифровке. Часто Цезарь просто лежал или сидел, не шевеля ни хвостом, ни ушами, а на голограмме продолжалась невесть что означавшая пляска разноцветных завитушек, штрихов, пересекавшихся в разных плоскостях, то стойко светившихся, то бесследно исчезавших. Мозг неустанно работал, а поведение собаки никак эту работу не объясняло.
А исследователям нужны были прямые связи между тем, что они видели на обеих половинах кадра. То, что собака переживала, должно было отражаться в ее поступках. Без такой связи никакая раскраска и никакие кружева, сплетенные импульсами нейронов, не делали психические процессы более понятными.