Благие намерения   ::   Лукин Евгений

Во-первых, слышать такое в свой адрес было оскорбительно, а во-вторых, багроволицый Хаилза при всем своей упрямстве прекрасно сознавал, что на сей раз прощение у государя вымолить будет трудновато. Слишком уж далеко зашла история, коль скоро племяннику караванного досточтимому Альразу, которого Хаилза, признаться, терпеть не мог, пришлось оправдываться перед кимирским послом и сочинять унизительный для державы документ. Кроме того, свалить грабежи на Шарлаха означало усугубить свою вину за побег разбойника и мятеж на «Самуме». Конечно, досточтимый Альраз ради блага семейства забудет на время неприязнь к родному дяде и попробует убедить государя в том, что бунт был, по сути, подготовлен досточтимым Тамзаа но… Странно признаться, но караванному смертельно не хотелось уступать какому-то там Шарлаху славу этого беспримерного рейда. Вновь и вновь вспоминал Хаилза свой стремительный беспощадный маневр возле полыхающей тени Ар-Хата, и злоба подпирала горло при одной только мысли о том, что самая блестящая из его побед будет приписана его же заклятому врагу.

Еще лет десять назад тень Ар-Кахирабы не слишком отличалась от благородной Турклы. Однако Туркла в последнее время менялась на глазах, делаясь все более похожей на богатый торговый город, а вот Пьяная тень, можно сказать, осталась прежней: никаких тебе ажурных дворцов и мощенных привозным гранитом мостовых, на выложенных мягкой пылью улочках редко-редко сверкнет стеклярус дорогого, полыхающего алым шелком халата, зато потрепанных и выжженных добела солнцем балахонов - хоть отбавляй.