Близится утро (фрагмент)   ::   Лукьяненко Сергей Васильевич

- Мы слышали,Ильмар-вор, - ответил тот, что шел слева.

- А грехи небесные на тебе, - уточнил второй.

Значит, все.

Сейчас отправят меня к Господу - лично насчет небесных грехов договариваться. И тут уж даже Сестра не заступится.

А всего обиднее - что ноги до сих пор едва шевелятся, и сопротивляться никаких сил нет.

Я насчитал восемнадцать факелов, прежде чем коридор кончился. Не бездонным провалом в земле, и не топкой огненной, как я втайне боялся, а небольшим залом, немногим посветлее коридора.

И это был не просто подземный зал: жилая комната.

У стены два топчана дощатых, заправленных грубыми одеялами. Стол простой, на нем немудреная еда: две луковицы, буханка хлеба, фарфоровая миска с двумя селедками, две глиняные кружки с вином или водой. За столом сидели двое. Один - мужик лет сорока, лицо грубое, будто топором тесанное, кожа серая, словно он из этого подвала лет десять не поднимался. Рядом пацан лет десяти, как две капли воды похожий, сын, наверное. Оба одеты в монашеские рясы из серого сукна, и у обоих глаза... пустые глаза, будто темнотой их выело.

- Ильмар-вор, - сказал один из моих конвоиров торжественно. Словно мажордом на важном приеме гостя объявил... - Повелением Пасынка Божьего отпущены ему грехи земные, остались грехи небесные.

Старший из монахов поднялся. И на лице его появилась улыбка сдержанная, но радостная.