– Погоди. Что возвращается? Что-то я не помню, чтобы с тобой такое часто бывало.
– Нельзя погрузиться в чужие воспоминания. Разумеется, это случилось в первый раз, мои проницательный друг. Сегодня я в первый раз завалил старт.
– Да ты не старт завалил. Ты сам чуть на старте не завалился! Ты бы видел себя со стороны!
– Ха! Ты много хочешь. Кому дано счастье видеть себя со стороны…
– Я не понимаю, что ты…
– И не надо понимать! Дело давно к тому шло… Я старый больной человек, а ты пристал со своими драконами… В итоге мои драконы чуть меня не сожрали! Вот и все.
Гардон был уже сильно пьян, хоть и говорил довольно отчетливо. Блохин замолчал, подыскивая нужные слова. Таким, как сегодня, он не видел своего друга никогда. И никогда не слышал от Рэджинальда ничего подобного.
– Рэджи, очнись. Все в порядке. Ну утопил звездолет когда-то, ну и что?
– Истребитель я здесь свой утопил, Виктор. Эл ноль пятый с четвертым бортовым номером.
Виктор махнул рукой, словно говоря: «Ну истребитель так истребитель, черт с ним».
– Остался жив и в первый раз, и во второй – и слава богу. Выпил – и хватит. Все нормально уже. Ты назови хоть одного пилота экстра-класса, который ни одной машины за свою жизнь не повредил или не угробил!
Стрэйк.
– Ну, началось! Тогда почему Дорвард его раньше не переманил? Поискать, так всем найдется, что вспомнить.