Блюз чёрной собаки   ::   Скирюк Дмитрий

Если честно, в душе я надеялся, что с Игнатом ничего серьёзного, и со дня на день он объявится живой и невредимый, и мы вместе посмеёмся над случившимся. Ещё сильнее я надеялся, что он засиделся в гостях у этой девчонки. Или «залежался», что вернее. Это самое разумное.

Небо хмурилось. Накатывала духота. В автобусе стоял неприятный запах — пахло чем-то прелым, выцветшим, какими-то старушечьими тряпками. При всём уважении к старшему поколению, я ненавижу этот запах старых квартир и немытых подъездов, который, как хвост, всюду тащится за ними, и ничего не могу с собой поделать. Я смотрел на своё отражение в оконном стекле, сквозь которое проплывали картины вечернего города, смотрел и думал: да, неказист. Мои татарские скулы, прищуренные светлые глаза и суточная щетина сейчас способны внушить что угодно, только не доверие. Впрочем, с каких это пор меня снова стали волновать подобные соображения? Только потому, что я хочу разговорить какую-то девчонку? Не на свидание иду. Переживёт.

Я смотрел на отражение, отражение — на меня, и вдруг (не постепенно, как-то сразу) у меня возникло неприятное чувство, будто отражение это — не моё. Будто я сейчас пошевелю бровями, а оно не повторит моё движение, а то и сделает по-своему, или вовсе стечёт, как вода по стеклу, или преобразится и станет вообще не человеческим. Мне сделалось страшно, на мгновение меня пронзил озноб. Надо было двинуться, моргнуть, избавиться от наваждения, но я смотрел и смотрел. Шли минуты.