Бог сумерек   ::   Глуховцев Всеволод

— А! Озарило?

— Не совсем, но почти. — Кореньков пришел в себя, потер лицо ладонью.

— Что именно?

— Да не понял. — Палыч вздохнул. — Ясно, что оттуда, а что именно…

— Подъезжаем, — сказал Федор Матвеевич. — Вон аллея.

— Ага… хорошо.

— Я чуть в уголке встану, чтоб не видно было, как вы из будки вылезаете.

— Ну, Федор Матвеевич, вы сами психолог еще тот Палыч, ты ступай один, вдвоем нам там светить не следует.

— Ладно.

Федор Матвеевич действительно скромно пристроился в сторонке, и Палыч выпрыгнул из фургона, пригладил волосы, прихорошился, крякнул и с солидным видом попер к главному входу.

В вестибюле было совершенно пусто, если не считать вахтера — мордастой тетки, почему-то в берете. Она флегматично жевала бутерброд с сыром, запивая чаем из термосной крышки.

Палыч поздоровался и деловито осведомился:

— Огаркова Льва Евгеньевича могу видеть?

— Не можете, — прохладно ответила страж.

— Вот как! Почему?

— Обед, — еще короче объяснила вахтерша.

— M-м… — Палыч огляделся зачем-то с досадой. — До скольки?

— До двух.

Палыч поглядел на круглые стенные часы, присвистнул от огорчения: десять минут второго. От огорчения же он прошелся по фойе туда-сюда. Делать было нечего; назад в будку и ждать до двух.

— Ну что же, в два так в два.