JК
Боги и твари. Волхвы. Греческий Олимп. КГБ :: Хомяков Петр Михайлович
Страница: 22 из 466Новоиспеченный кандидат наук готов был бросить все, убежать из осточертевшего родительского дома и уйти искать счастье на буровой, лесоповале, или прокладке газопроводов.
Куда угодно, лишь бы утолить свой сексуальный голод, пусть с грязными бичихами (так называли в СССР социально опустившихся дам) или провинциальными проститутками.
Закончив очередной похабный анекдот, от которого покраснели даже изрядно хмельные экспедиционные дамы, Петр вскочил, и налив себе полную кружку из первой попавшейся бутылки, заорал:
– За присутствующих дам! Чтобы ваши дети были здоровы, а поклонники щедры!
Он выхлебал неизвестно какое спиртное, стоя, по-гусарски «с локотка», и рухнул на лавку.
Тамара, буквально навязывавшаяся ему в этот вечер на роль его дамы, чмокнула его в щеку. Но он этого не заметил.
Между тем к ней подошел Валерий и что-то шепнул на ухо. Она кивнула и обратилась к Петру:
– Слушай, спой чего-нибудь свое фирменное, казачье.
Бравый мнс был донским казаком по материнской линии, чем жутко гордился. И знал массу казачьих песен. Он схватил со стола ложки, сложил их, и отбивая такт, в быстрой, редко встречающейся манере, запел «Любо братцы любо». В отличие от других исполнителей этой песни, он знал все ее куплеты, поэтому пел долго и с чувством. И, разумеется, громко.
А потом, без паузы начал малоизвестную, но тоже весьма энергичную песню, с лихим припевом: «Брось меня, брось меня, сатану собачью, брось меня на коня, на седло казачье!».
Куда угодно, лишь бы утолить свой сексуальный голод, пусть с грязными бичихами (так называли в СССР социально опустившихся дам) или провинциальными проститутками.
Закончив очередной похабный анекдот, от которого покраснели даже изрядно хмельные экспедиционные дамы, Петр вскочил, и налив себе полную кружку из первой попавшейся бутылки, заорал:
– За присутствующих дам! Чтобы ваши дети были здоровы, а поклонники щедры!
Он выхлебал неизвестно какое спиртное, стоя, по-гусарски «с локотка», и рухнул на лавку.
Тамара, буквально навязывавшаяся ему в этот вечер на роль его дамы, чмокнула его в щеку. Но он этого не заметил.
Между тем к ней подошел Валерий и что-то шепнул на ухо. Она кивнула и обратилась к Петру:
– Слушай, спой чего-нибудь свое фирменное, казачье.
Бравый мнс был донским казаком по материнской линии, чем жутко гордился. И знал массу казачьих песен. Он схватил со стола ложки, сложил их, и отбивая такт, в быстрой, редко встречающейся манере, запел «Любо братцы любо». В отличие от других исполнителей этой песни, он знал все ее куплеты, поэтому пел долго и с чувством. И, разумеется, громко.
А потом, без паузы начал малоизвестную, но тоже весьма энергичную песню, с лихим припевом: «Брось меня, брось меня, сатану собачью, брось меня на коня, на седло казачье!».