JК
Боги и твари. Волхвы. Греческий Олимп. КГБ :: Хомяков Петр Михайлович
Страница: 403 из 466Что это означает?
– Что война сама по себе неинтересна. Даже скучна. Она страшная, тоскливая, серая, какая-то. И изнурителен не только изматывающий и беспросветный труд в тылу. Но даже и фронтовые будни. Где, хотя и опасно, но вроде бы есть место некоему интересу. А интереса на самом деле нет. Нет не только для участников, но даже для современных зрителей.
– Ты прав. Некий интерес вызывает на самом деле игра ума. Именно игра, без которой невозможна ни разведка, ни контрразведка. А во фронтовых буднях игры нет.
– Однако, с чего это мы так решили? Может быть, нынешний репертуар просто дань киношной моде.
– Нет, киношники, при всей их примитивности, тонко чувствуют настроения толпы. А значит, толпе интересна игра ума, а не серость будней. Пусть и наполненных стрельбой.
– Но как же тогда голливудские стрелялки?
– Это, можно сказать, откровенный стеб. А когда надо не скатиться на стеб и дать что-то реальное, но вместе с тем, интересное, не остается ничего иного, кроме разведки и контрразведки.
– Но тогда еще интереснее может оказаться военная политика и военная дипломатия, например. Это будет даже поинтереснее разведки. В сущности, самое интересное, это интрига, положившая начало войне. Потом интрига, и вообще все прорывные решения, обеспечившие войну ресурсами. Потом интриги финала войны и дележа плодов победы. Ведь если стратегия верна, если достигнута победа в битве умов, героизм исполнителей мало что значит.
– Что война сама по себе неинтересна. Даже скучна. Она страшная, тоскливая, серая, какая-то. И изнурителен не только изматывающий и беспросветный труд в тылу. Но даже и фронтовые будни. Где, хотя и опасно, но вроде бы есть место некоему интересу. А интереса на самом деле нет. Нет не только для участников, но даже для современных зрителей.
– Ты прав. Некий интерес вызывает на самом деле игра ума. Именно игра, без которой невозможна ни разведка, ни контрразведка. А во фронтовых буднях игры нет.
– Однако, с чего это мы так решили? Может быть, нынешний репертуар просто дань киношной моде.
– Нет, киношники, при всей их примитивности, тонко чувствуют настроения толпы. А значит, толпе интересна игра ума, а не серость будней. Пусть и наполненных стрельбой.
– Но как же тогда голливудские стрелялки?
– Это, можно сказать, откровенный стеб. А когда надо не скатиться на стеб и дать что-то реальное, но вместе с тем, интересное, не остается ничего иного, кроме разведки и контрразведки.
– Но тогда еще интереснее может оказаться военная политика и военная дипломатия, например. Это будет даже поинтереснее разведки. В сущности, самое интересное, это интрига, положившая начало войне. Потом интрига, и вообще все прорывные решения, обеспечившие войну ресурсами. Потом интриги финала войны и дележа плодов победы. Ведь если стратегия верна, если достигнута победа в битве умов, героизм исполнителей мало что значит.