JК
Боги и твари. Волхвы. Греческий Олимп. КГБ :: Хомяков Петр Михайлович
Страница: 425 из 466Это самоубийство и совершили египетский фараон и царь хеттов. Как впрочем, и фактический глава Эллады Зевс.
И руководители СССР, одного из последних наследников восточных деспотий.
Но гораздо позже.
В конце века двадцатого.
– А что делать теперь нам? – спросил Аполлон.
– Продолжать вредить ахейцам, как можем. Ибо, боюсь, Троя и так обречена. А почитатели Зевса должны победить с возможно большими потерями.
– И что тогда?
– Пока не знаю, но кое-что уже понимаю.
В лагере ахейцев бушевал мор. Он периодически нападал на воинов Эллады, и заканчивался почти так же регулярно, когда вымирало определенное количество людей, а оставшиеся начинали более тщательно соблюдать гигиену.
Впрочем, этой закономерности пока никто, кроме Аполлона не заметил.
На этот раз мор был более масштабным, и более остро воспринимался, ибо ахейских воинов оставалось совсем немного.
Аполлон сам хотел разыграть этот психологический этюд. Вбросив какое-нибудь провокационное требование в обмен, якобы на прекращение мора. Но Гера опередила его. Она подошла к нему на Иде, и сказала
– Мор у ахейцев, твоих рук дело?
– Моих, – заявил Аполлон, скрывая радость от так удачно складывающихся обстоятельств.
– Что хочешь, чтобы мор прекратился?
– Пусть Агамемнон отпустит деву Хрисеиду, дочь моего жреца, захваченную в плен. Да заплатит хорошенько моим храмам. А то обнаглел совсем. Я им напомню, что я один из последних на Олимпе, кто все еще остается волхвом.
И руководители СССР, одного из последних наследников восточных деспотий.
Но гораздо позже.
В конце века двадцатого.
– А что делать теперь нам? – спросил Аполлон.
– Продолжать вредить ахейцам, как можем. Ибо, боюсь, Троя и так обречена. А почитатели Зевса должны победить с возможно большими потерями.
– И что тогда?
– Пока не знаю, но кое-что уже понимаю.
В лагере ахейцев бушевал мор. Он периодически нападал на воинов Эллады, и заканчивался почти так же регулярно, когда вымирало определенное количество людей, а оставшиеся начинали более тщательно соблюдать гигиену.
Впрочем, этой закономерности пока никто, кроме Аполлона не заметил.
На этот раз мор был более масштабным, и более остро воспринимался, ибо ахейских воинов оставалось совсем немного.
Аполлон сам хотел разыграть этот психологический этюд. Вбросив какое-нибудь провокационное требование в обмен, якобы на прекращение мора. Но Гера опередила его. Она подошла к нему на Иде, и сказала
– Мор у ахейцев, твоих рук дело?
– Моих, – заявил Аполлон, скрывая радость от так удачно складывающихся обстоятельств.
– Что хочешь, чтобы мор прекратился?
– Пусть Агамемнон отпустит деву Хрисеиду, дочь моего жреца, захваченную в плен. Да заплатит хорошенько моим храмам. А то обнаглел совсем. Я им напомню, что я один из последних на Олимпе, кто все еще остается волхвом.