JК
Боги реки :: Остапенко Юлия
Страница: 4 из 4Таринайя решила, что пришло время для молитвы, и, сев на пятки, вознесла хвалу за своё избавление.
К тому времени, как она окончила молитву, течение вынесло лодку на середину Полноводной, прочь от сожжённого красного берега, а человек открыл глаза.
* * *
Мсанка, тут же понял Мэдок. Щуплая и худенькая, совсем крохотная, уродливая, как все коровницы, с обритой яйцеобразной головой, с бронзовой кожей и тёплыми золотыми глазами. Мэдоку не нравились мсанки, но его забавляло, что женщины коровников даже рожами походили на коров. Впрочем, эта, понял он присмотревшись, не простая навозница. Одета не в шкуры, а в короткое платье из дублёной кожи, с одним голым плечом и одной голой ногой — Мэдок слышал, что у коровников это признак высокого сана. Тесные медные браслеты на запястьях и лодыжках, нитка лошадиных зубов на шее. Вид испуганный, но надменный. Точно, жрица или принцесса. Коровья принцесса. Эта мысль насмешила Мэдока.
— Здравствуй, девица, — прохрипел он, садясь.
Обманчиво ласковые воды Ленты качали их в прогнившей колыбели. Лодка была паршивой — чудо, что она до сих пор не дала течи. Мэдок поискал глазами весла, не нашёл и выругался. Правда, всё равно он не смог бы грести — с одной-то здоровой рукой. Кстати о руке… Мэдок придирчиво взглянул на свой локоть, поднёс к носу, шумно втянул воздух. Рана была пустячной и кровоточила несильно, но ему не нравилось, как она пахнет. Правда, чувствовал он себя как будто получше.
К тому времени, как она окончила молитву, течение вынесло лодку на середину Полноводной, прочь от сожжённого красного берега, а человек открыл глаза.
* * *
Мсанка, тут же понял Мэдок. Щуплая и худенькая, совсем крохотная, уродливая, как все коровницы, с обритой яйцеобразной головой, с бронзовой кожей и тёплыми золотыми глазами. Мэдоку не нравились мсанки, но его забавляло, что женщины коровников даже рожами походили на коров. Впрочем, эта, понял он присмотревшись, не простая навозница. Одета не в шкуры, а в короткое платье из дублёной кожи, с одним голым плечом и одной голой ногой — Мэдок слышал, что у коровников это признак высокого сана. Тесные медные браслеты на запястьях и лодыжках, нитка лошадиных зубов на шее. Вид испуганный, но надменный. Точно, жрица или принцесса. Коровья принцесса. Эта мысль насмешила Мэдока.
— Здравствуй, девица, — прохрипел он, садясь.
Обманчиво ласковые воды Ленты качали их в прогнившей колыбели. Лодка была паршивой — чудо, что она до сих пор не дала течи. Мэдок поискал глазами весла, не нашёл и выругался. Правда, всё равно он не смог бы грести — с одной-то здоровой рукой. Кстати о руке… Мэдок придирчиво взглянул на свой локоть, поднёс к носу, шумно втянул воздух. Рана была пустячной и кровоточила несильно, но ему не нравилось, как она пахнет. Правда, чувствовал он себя как будто получше.