Боль   ::   Петухов Юрий

Постепенно возвращалось нормальное настроение, временная неожиданная "трезвость" прошла. Выпитое ощущалось основательно - да и куда оно могло подеваться?

Вернулся не вислогубый, вернулась "харя". И на этот раз иначе его просто и нельзя было назвать. Бугай был мертвецки пьян. Ничего не видя вокруг, он шарахался от стены к стене, падал, долго качался на коленях, вставал и снова падал. Обрюзгшее лицо было сплошным синяком, из рассеченного надбровья стекала на щеку и шею кровь, тут же застывала черными пятнами. Рубаха была разорвана и висела на узловатом здоровенном торсе клочьями, брюки, лопнувшие по шву, держались лишь на ремне. По синякам и кровоподтекам на теле Иван понял - "харю" били ногами, и били долго. Ну что же, он получил то, чего искал. Такие всегда получают - сначала бьют, а потом и их бьют, да посильнее, побольнее, вымещая злость.

Ивана скривило в горькой усмешке, в голову полезло щемящее, дергающее - и такие, как он, получают, не остаются без своего. Одна отрада, одно успокоение - милицию сюда не затащишь и на аркане, она все больше с заднего хода, по своим делам, а то бы... А то бы, глядишь, и не стоял бы у стеночки с пивком-то! И все равно на душе было мерзко, холодно, несмотря на наружные тридцать градусов.

Он стоял до закрытия, пока не выгнали. Когда выходил, видел, как усаживался в "Жигули" директор автопоилки - там закрыли немного раньше. Тут же стояла машина-фургон с мелкой, но знакомой надписью "спецмедслужба". В нее загружали лежавших у автопоилки.