Гроза с заячьим хвостиком   ::   Веревочкин Николай

И на этот раз, по расчетам Грозы, рейс должен быть задержан не менее чем на час. Долгий предстоял разговор.

Сам не поднялся навстречу Грозе.

Слушал в пол-уха.

Держался нейтрально.

Улыбался крайне редко и чрезвычайно неискренне.

То есть он всегда улыбался неискренне. Но вовремя. Прогнозируемо. На этот раз он улыбался тогда, когда не следовало.

Поведение Самого озадачивало и сбивало с толку. Он молчал, когда нужно было задать вопрос. Перебивал, не дослушав.

- Какое впечатление произвела на Вас товарищ Шпилько? - спросил как бы между прочим, хотя разговор об этом был еще впереди.

Что-то странное промелькнуло в интонации, в самой конструкции предложения.

Но Гроза рубанул сплеча:

- Вздорная баба...

Сам внимательно слушал, щурясь от дыма сигареты.

Заглянула секретарша:

- Васильев звонит. Соединить?

Сам кивнул.

Кто такой Васильев? Гроза лихорадочно перебрал в памяти вышестоящие кадры. Не было среди них Васильева. В животе тревожно забурчало. Из-за какого-то неноменклатурного Васильева Сам прервал беседу с ним, с Грозой.

Разговор шел о рыбалке.

Гроза убрал локти со стола.

Сам раскатисто захохотал, повернувшись к Грозе широкой спиной.

Гроза затушил едва надкуренную сигарету.

- Ну, так я тебя слушаю, - сказал Сам, черкая что-то для памяти в перекидном календаре, - развалила район, говоришь. Не доверил бы и ферму, говоришь?

- Полный провал с молоком, хоть саму дои, - напомнил Гроза шутку Самого.