Борьба с подземной непогодой (Подземная непогода)   ::   Гуревич Георгий Иосифович

– А Москва-река – широкая? Шире нашей Камчатки?

Но больше всех Тася уважала Грибова. Остальные были интересными людьми; а Грибов – настоящим ученым. Тася видела у него на столе рефераты и даже книгу, изданную Академией наук. На обложке ее было напечатано: «Л. Г. Грибов». В книге имелись выводы на китайском, французском и английском языках и предисловие известного академика, рекомендовавшего отнестись со вниманием к гипотезе молодого автора. Тася попросила книгу на несколько дней, но ничего не поняла в ней. Там встречались целые страницы формул, а Тасе математика давалась с трудом. Готовясь к экзаменам в институт, она часами сидела над одной задачей на геометрию, с применением тригонометрии, а Грибов решал уравнения шутя, Грибов мог целый вечер провести за вычислениями, выписывая двухэтажные многочлены с такой же легкостью, как будто это были простые русские слова. Недаром его труд был издан в Москве, рекомендован академиком. До сих пор Тася представляла себе авторов книг пожилыми, бородатыми, солидными людьми. Грибов был первым живым автором, с которым она встретилась в своей жизни, и девушка не переставала удивляться.

– Такой ученый и такой молодой! – рассказывала она своим родичам в деревне. – Ни одного седого волоса, лоб чистый, высокий. И нос тонкий, красивый, с горбинкой. А какой обходительный, хотел меня провожать… только я убежала, неловко было.

Эти разговоры повторялись ежедневно, пока тетка Таси не сказала ей:

– Однако, я не против… пусть присылает сватов.