JК
Божественная шкатулка :: Лонгиер Барри
Страница: 198 из 320 – Забирай деньги и оставь меня в покое!
Он обошел меня кругом и зашагал дальше в прежнем направлении – к рынку. Я взвесил на ладони кошелек и какое-то мгновение испытывал искушение присвоить его. Однако присущая приверженцам нантской религии честность и божественная натура возложенного на меня задания возобладали над инстинктивной алчностью. Я бросился вслед за щедрым незнакомцем.
– Стойте! Подождите!
Неизвестный богач зашагал еще быстрее, теперь мы с ним стремительно лавировали между повозками, верблюдами и ослами, запрудившими проезжую часть улицы. Когда перепуганный незнакомец выскочил на то место, где Кровавая улица значительно расширяется и, собственно, переходит в сам рынок, путь ему перегородила запряженная лошадью повозка.
Я схватил его за плечо и сказал:
– Вот я вас и догнал! – Даже в тот самый миг эта фраза показалась мне не совсем уместной.
Незнакомец обернулся и протянул мне еще один, уже более внушительного вида кошелек.
– Возьмите! Забирайте все, только пощадите меня!
Я рассмеялся, и сам сразу же понял неуместность веселья в подобной ситуации. Незнакомец мог воспринять мой смех как торжество палача над жертвой.
Он обошел меня кругом и зашагал дальше в прежнем направлении – к рынку. Я взвесил на ладони кошелек и какое-то мгновение испытывал искушение присвоить его. Однако присущая приверженцам нантской религии честность и божественная натура возложенного на меня задания возобладали над инстинктивной алчностью. Я бросился вслед за щедрым незнакомцем.
– Стойте! Подождите!
Неизвестный богач зашагал еще быстрее, теперь мы с ним стремительно лавировали между повозками, верблюдами и ослами, запрудившими проезжую часть улицы. Когда перепуганный незнакомец выскочил на то место, где Кровавая улица значительно расширяется и, собственно, переходит в сам рынок, путь ему перегородила запряженная лошадью повозка.
Я схватил его за плечо и сказал:
– Вот я вас и догнал! – Даже в тот самый миг эта фраза показалась мне не совсем уместной.
Незнакомец обернулся и протянул мне еще один, уже более внушительного вида кошелек.
– Возьмите! Забирайте все, только пощадите меня!
Я рассмеялся, и сам сразу же понял неуместность веселья в подобной ситуации. Незнакомец мог воспринять мой смех как торжество палача над жертвой.