Божественное сумасшествие   ::   Желязны Роджер

На телефонных проводах висели зацепившиеся обломки деревянных рамок, обрывки бумаги, напоминающие скрюченные скрипичные ключи и полустершиеся "глиссандо".

Он ненавидел провода, змеев, детей, воробьев.

А больше всего - себя.

Как переделать то, что сделано? Никак. Способа не существует. Можно мучиться, вспоминать, раскаиваться, проклинать - или забыть. Вот все, что остается. В этом смысле возвращения к прошлому неизбежны.

Мимо прошла женщина. Он не успел взглянуть ей в лицо, она уже удалялась: светлые волосы, угрюмой волной спадающие на воротник, черное пальто, уверенные движения крепких ног, обтянутых тонкими ажурными чулками, печальное постукивание черных, в тон пальто, каблучков, - у него перехватило дыхание, зачарованный ее походкой, замысловатым узором чулок, грустью, сквозящей во всем ее облике, и еще чем-то, удивительно созвучным его последним мыслям, - он не мог оторвать от нее глаз.

Он привстал, собираясь идти, и вдруг перед глазами все замерло, затянувшись розовой пеленой; фонтан напоминал вулканчик, извергающий радужную лаву.

Мир застыл в неподвижности, словно картинка под стеклом.

...Женщина в черном пальто прошла, пятясь, мимо, а он слишком рано опустил глаза и опять не смог рассмотреть ее лица.

"Снова этот ад", - подумал он, глядя на птиц, вспять летящих по небу.

Он не пытался сопротивляться. Пусть все идет, как идет, пока он не выдохнется, не изведется окончательно.