Братва и кольцо   ::   Пучков Дмитрий Юрьевич

Ты с брунеткой шашни крутишь или с блондинкой?

— Я блондиноклюблю и брюнеток. А шатенок я тоже люблю, — путаясь в рукавах свитера, ответил Агроном.

Баралгин ожидал похожего ответа и потому пошёл в своих предположениях ещё дольше:

— Типичный моральный разложенец. О ты, прости меня господи, часом не многосексуал? Ультрамарины, вперёд. Голубая кровь. Учти, зёма, наш Гондурас — это тебе не Сан-Франциско.

Агроном встал в лодке, напряжённо всматриваясь в Голого, который продолжал следовать параллельным с ними курсом, но Баралгин схватил его за рукав и снова усадил на скамейку:

— Стоять, Зорька. И чего это к тебе бабы липнут? У меня и бицепс круче, и дельта помощнее.

— У тебя гормон в теле играет, давай-ка, брат, к берегу!!! Я тебе брому накапаю, — отмахнулся Агроном и принялся знаками показывать бойцам в остальных лодках, чтобы они тоже гребли к берегу.

G



Когда карапузы сошли но берег, Агроном уже стоял тут, скрестив руки но груди, и разглядывал невесть как очутившихся в здешних краях двух каменных истуканов с острова Пасхи. Подошедшему Фёдору он кивнул на них:

— Фёдор, зацени. Это, типа, наши древние короли — Маркс и Энгельс. — За их спинами раздался дикий скрежет — последняя лодка врезалась в песок с такой силой, что сидевший на носу Гиви по инерции вылетел на берег и шлёпнулся в траву.

Лагавас бросил бесполезные теперь весло, сошёл на сушу и принялся осматриваться вокруг, пока остальные обустраивали место ночлега.