JК
Бронзовый грифон :: Русанов Владислав
Страница: 2 из 73Понятно, латонцы говорят: «Перед смертью не надышишься», но поимейте уважение к трем старым, больным ученым…
— И в самом деле, фра Антоло, — поддержал коллегу декан мэтр Тригольм. — Двух часов более чем достаточно… Извольте сдать работу.
Экзаменуемый нехотя поднялся, отложил абак и грифельную доску, исчерканную вдоль и поперек. Посыпал строчки, поблескивающие свежими чернилами, из мятой песочницы.
— Мэтр Гольбрайн, — виновато проговорил студент. — Я бы хотел еще раз проверить правильность вычислений.
— Нет уж, молодой человек, — въедливо произнес Гусь. — Порядок один для всех. Я не позволю тратить мое драгоценное время…
«Чтоб ты подавился своим языком, — подумал Антоло. — Можно подумать, тебя дома ждут. Если и ждут где-то, так в борделе на углу Прорезной и Портовой».
Студент медленно, словно еще раз обдумывая возможные ошибки и неточности экзаменационной работы, подошел к профессорскому столу. Уважительно, но без подобострастия поклонился декану, передал ему в руки листок.
Гольбрайн, покровительствующий молодому северянину, виновато развел руками. Мол, что поделаешь. Профессор хоть и слыл добрейшей души человеком по всему Императорскому аксамалианскому университету тонких наук, но скорее согласился бы искупаться у пирсов во время шторма, чем дал бы повод обвинить себя в проталкивании любимчиков к заветному ученому званию.
— И в самом деле, фра Антоло, — поддержал коллегу декан мэтр Тригольм. — Двух часов более чем достаточно… Извольте сдать работу.
Экзаменуемый нехотя поднялся, отложил абак и грифельную доску, исчерканную вдоль и поперек. Посыпал строчки, поблескивающие свежими чернилами, из мятой песочницы.
— Мэтр Гольбрайн, — виновато проговорил студент. — Я бы хотел еще раз проверить правильность вычислений.
— Нет уж, молодой человек, — въедливо произнес Гусь. — Порядок один для всех. Я не позволю тратить мое драгоценное время…
«Чтоб ты подавился своим языком, — подумал Антоло. — Можно подумать, тебя дома ждут. Если и ждут где-то, так в борделе на углу Прорезной и Портовой».
Студент медленно, словно еще раз обдумывая возможные ошибки и неточности экзаменационной работы, подошел к профессорскому столу. Уважительно, но без подобострастия поклонился декану, передал ему в руки листок.
Гольбрайн, покровительствующий молодому северянину, виновато развел руками. Мол, что поделаешь. Профессор хоть и слыл добрейшей души человеком по всему Императорскому аксамалианскому университету тонких наук, но скорее согласился бы искупаться у пирсов во время шторма, чем дал бы повод обвинить себя в проталкивании любимчиков к заветному ученому званию.