JК
Бронзовый грифон :: Русанов Владислав
Страница: 42 из 73— Бей его, Кир!
Бохтан выставил ногу далеко из-за стола, и гвардеец покатился кубарем, рискуя набить хороших шишек о резную дубовую мебель.
Т’Кирсьен бросился на Антоло, обхватил его руками поперек туловища и сильно толкнул, пытаясь уронить спиной на ступеньки. Вензольо сиганул через столешницу на помощь другу. Широкоплечий офицер быстрым движением подцепил со стола наполовину пустой кувшин и запустил его каматийцу в голову. Брызнули во все стороны алые капли…
— Господа, опомнитесь! — Последняя попытка Лена успокоить и друзей, и врагов успехом не увенчалась.
Емсиль подскочил к нему, замахнулся, но Фальо, не поднимаясь с пола, вцепился барнцу в ноги, опрокинул его. Здоровяк попытался отмахнуться от юркого, подвижного противника, но каматиец нырнул ему под руку и боднул, разбивая в кровь губы.
Бросавший кувшин гвардеец отшатнулся, увидев мелькнувшее перед самым носом острие корда, выхваченного Бохтаном. И тут Лен, поняв, что дальнейшие призывы к примирению могут лишь пойти на пользу численно превосходящим студентам, подхватил табурет и обрушил его на голову коневода из Окраины. Глаза Бохтана закатились, он обмяк и упал навзничь.
— Убил! — заверещал Летгольм, прыгая на спину Лена.
Антоло и Кир боролись, сопя, словно вцепившиеся друг другу в холки коты. Лейтенант так и норовил ударить студента спиной если не о ступени, то хотя бы о перила. Табалец, зажав голову противника под мышкой, бил его кулаком по почкам.
Бохтан выставил ногу далеко из-за стола, и гвардеец покатился кубарем, рискуя набить хороших шишек о резную дубовую мебель.
Т’Кирсьен бросился на Антоло, обхватил его руками поперек туловища и сильно толкнул, пытаясь уронить спиной на ступеньки. Вензольо сиганул через столешницу на помощь другу. Широкоплечий офицер быстрым движением подцепил со стола наполовину пустой кувшин и запустил его каматийцу в голову. Брызнули во все стороны алые капли…
— Господа, опомнитесь! — Последняя попытка Лена успокоить и друзей, и врагов успехом не увенчалась.
Емсиль подскочил к нему, замахнулся, но Фальо, не поднимаясь с пола, вцепился барнцу в ноги, опрокинул его. Здоровяк попытался отмахнуться от юркого, подвижного противника, но каматиец нырнул ему под руку и боднул, разбивая в кровь губы.
Бросавший кувшин гвардеец отшатнулся, увидев мелькнувшее перед самым носом острие корда, выхваченного Бохтаном. И тут Лен, поняв, что дальнейшие призывы к примирению могут лишь пойти на пользу численно превосходящим студентам, подхватил табурет и обрушил его на голову коневода из Окраины. Глаза Бохтана закатились, он обмяк и упал навзничь.
— Убил! — заверещал Летгольм, прыгая на спину Лена.
Антоло и Кир боролись, сопя, словно вцепившиеся друг другу в холки коты. Лейтенант так и норовил ударить студента спиной если не о ступени, то хотя бы о перила. Табалец, зажав голову противника под мышкой, бил его кулаком по почкам.