JК
Бронзовый грифон :: Русанов Владислав
Страница: 60 из 73Но Кир тер рукав о рукав чересчур упорно. Плечи молодого человека при этом тряслись, словно холка коня, напуганного до полусмерти степным пожаром.
— Все равно порванный, — мягко сказала Флана. — Я бы попробовала зашить, только…
Она хотела сказать, что не очень-то преуспела в работе с иглой и ниткой, но замолчала на полуслове. Слишком уж сердитый взгляд бросил на нее Кир.
— Ну, чего ты злишься? — произнесла она. — Моя вина, что ли?
Делла Тарн молчал и продолжал елозить рукавом по плечу. Жгучий стыд, смешавшись с испепеляющей ненавистью, дает гремучую смесь. Там, внизу, затевая драку со студентом… Как, кстати, его зовут? Антоло, кажется. Так вот, вступая в спор с Антоло, он казался себе значимым, решительным и непогрешимым. А все излишек мьельского.
Теперь хмель ушел.
Остался стыд, досада и презрение к собственной трусости.
Бежал, бросив товарищей, офицеров-гвардейцев!
Неужели он так же бежал бы и в бою, если бы враг начал одолевать? Сбежал бы или нет? Бросил бы вверенную ему полусотню? Или предпочел бы умереть, но не отступить?
Когда отец отправлял его с рекомендательным письмом от капитана т’Глена делла Фарр к генералу Бригельму, грядущее казалось радужным. Производство в чин, успех в аксамалианском высшем обществе, какая-нибудь небольшая война, рост по службе, слава, богатство… Делла Тарны не могут уповать на связи при императорском дворе, сказал отец.
— Все равно порванный, — мягко сказала Флана. — Я бы попробовала зашить, только…
Она хотела сказать, что не очень-то преуспела в работе с иглой и ниткой, но замолчала на полуслове. Слишком уж сердитый взгляд бросил на нее Кир.
— Ну, чего ты злишься? — произнесла она. — Моя вина, что ли?
Делла Тарн молчал и продолжал елозить рукавом по плечу. Жгучий стыд, смешавшись с испепеляющей ненавистью, дает гремучую смесь. Там, внизу, затевая драку со студентом… Как, кстати, его зовут? Антоло, кажется. Так вот, вступая в спор с Антоло, он казался себе значимым, решительным и непогрешимым. А все излишек мьельского.
Теперь хмель ушел.
Остался стыд, досада и презрение к собственной трусости.
Бежал, бросив товарищей, офицеров-гвардейцев!
Неужели он так же бежал бы и в бою, если бы враг начал одолевать? Сбежал бы или нет? Бросил бы вверенную ему полусотню? Или предпочел бы умереть, но не отступить?
Когда отец отправлял его с рекомендательным письмом от капитана т’Глена делла Фарр к генералу Бригельму, грядущее казалось радужным. Производство в чин, успех в аксамалианском высшем обществе, какая-нибудь небольшая война, рост по службе, слава, богатство… Делла Тарны не могут уповать на связи при императорском дворе, сказал отец.