Брошенные машины   ::   Нун Джефф

Прикрыла глаза, перекатывая пищу во рту. Устроила настоящее представление, изображая великого дегустатора.

— Меня сейчас вырвет, — сказала Хендерсон.

И все это время Тапело смотрела на меня; как будто у нас с ней был общий секрет. Хотя, собственно, так и было.

— На вкус это яичница с беконом, — сказала она.

— Усраться можно, — сказала Хендерсон.

— Прикольно, — сказал Павлин. — А мне кажется, это заварной крем. Не яичница, а сладкий крем.

— А вместо бекона? — спросила Тапело.

— Чернослив. Да, именно так. Заварной крем с черносливом.

Я пошла звонить Кингсли. Мужчина за стойкой сказал, что телефон — в том конце коридора, и пожелал мне удачи. Телефон лежал на полу, у входа в мужскую уборную… Я наклонилась, подняла аппарат, сняла трубку. Треск и помехи на линии. Никакого гудка. Я потыкала пальцем в кнопки. Безрезультатно. А потом я заметила перерезанный провод.

Тогда откуда взялись помехи?

Когда я вернулась за столик, Хендерсон с Тапело снова ругались.

— Когда мы приедем на море, — сказала Тапело.

— Что?

— Можно будет пойти на пляж. Ну, то есть погулять по пляжу.

— Мы, может, и погуляем. Но тебя с нами не будет.

— Но я же вам хорошо помогаю. Вчера вечером…

— Вчера — это было вчера, а сегодня — уже сегодня.

— Ну а сегодня? Если бы не я, вы бы сейчас так и плутали неизвестно где.

— Знаешь что, девочка, бежать уже некуда. Болезнь пожирает весь мир и когда-нибудь доберётся и до тебя. — Я знаю, да.