Бузулуцкие игры   ::   Синякин Сергей

Сафонов заулыбался, покачивая крепкой круглой головой, которая от этих покачиваний приобрела сходство с бильярдным шаром.

— А и то, — сказал он, — если посмотреть повнимательнее, в каждом человеке живет иностранец.

— Это точно, — ухмыльнулся Волкодрало. — Все мы тут не выездные!

— Вы, товарищ Файнштейн, прекратите вести сионистскую пропаганду, — хмуро сказал Пригода. — Не в синагоге.

— Только не надо притворяться, Митрофан Николаевич, — горячо сказал Волкодрало, позабыв о рцгной украшьской мове. — Не надо, Митрофан Николаевич. Я ж, как и вы, только по папе пятую графу зацепил, а мамы у нас чистокровные хохлушки.

— Да будет вам, — засмеялся Сафонов. — Нас партия чему учит? Она нас учит, что люди делятся на партийных и беспартийных, городских и деревенских, господ и товарищей. Но мы эти грани стираем и должны стереть окончательно. Еще Маркс и Энгельс указывали…

— Да заткнись ты, Иван, — устало попросил Пригода. — Не на митинге!

Онгора нерешительно пошевелился. Сейчас он одновременно походил и на шамана, и на колдуна, только внезапно потерявших веру в свои магические силы.

— Митрофан Николаевич, — спросил Онгора. — Вы не помните, когда римляне появились, грозы были?

Как часто разгадка великой тайны начинается со случайного озарения. Сколько людей лежали под яблоней и получали шишки от упавших с ветвей плодов. Озарение настигло лишь одного, и он стал великим. В ванной сидели до Архимеда, после Архимеда и по соседству с Архимедом, но великий закон постиг только он.