JК
Быть драконом :: Стерхов Андрей
Страница: 463 из 492Спать. Спать. Спать…
ГЛАВА 15
Как добрался домой, не знаю. Как-то добрался. Помню только: жижа под колесами, грязь на стекле, пелена дождя и мигающие желтым светофоры.
Есть-мыться не стал, сразу завалился спать и добросовестно прохрючил аж до полдвенадцатого. Дрых бы и дальше, но стал сниться кошмарный ужас, точнее – ужасный кошмар, и я усилием воли переполз из одной реальности в другую.
А привиделось действительно неприятное.
Будто у меня уже есть взрослая дочь, и я по случаю какого-то торжества (не то свадьбы, не то совершеннолетия) дарю ей Ожерелье Дракона. И вот уже протягиваю ей старинный артефакт, а нить возьми да и порвись. Все сто семь жемчужин – тук, тук, тук – посыпались на пол. Я на карачки, дальше – на колени, давай собирать. А жемчужины как живые, не даются в руки, пищат, разбегаются. Я туда за ними, я сюда за ними. За одной сдуру в щель полез пальцем – застрял палец. Стал выдергивать – не получается. Смотрю, а это уже вовсе и не палец человеческий, а коготь драконий. Дерг я его, дерг, а вытащить – никак. Намертво застрял. И все к тому идет, что нужно отрубать. Жуть, короче. Проснулся в поту.
Ашгарра нашел на кухне, поэт сидел за столом и пялился в экран ноутбука. Увидел меня, спросил:
– Выспался?
– Не-а, – после громкого зевка признался я. Еще раз зевнул и спросил: – Мне звонили?
– Михей. Часов в девять.
– Обрадовал его?
– Обрадовал. Кстати, прикольная штуковина.
ГЛАВА 15
Как добрался домой, не знаю. Как-то добрался. Помню только: жижа под колесами, грязь на стекле, пелена дождя и мигающие желтым светофоры.
Есть-мыться не стал, сразу завалился спать и добросовестно прохрючил аж до полдвенадцатого. Дрых бы и дальше, но стал сниться кошмарный ужас, точнее – ужасный кошмар, и я усилием воли переполз из одной реальности в другую.
А привиделось действительно неприятное.
Будто у меня уже есть взрослая дочь, и я по случаю какого-то торжества (не то свадьбы, не то совершеннолетия) дарю ей Ожерелье Дракона. И вот уже протягиваю ей старинный артефакт, а нить возьми да и порвись. Все сто семь жемчужин – тук, тук, тук – посыпались на пол. Я на карачки, дальше – на колени, давай собирать. А жемчужины как живые, не даются в руки, пищат, разбегаются. Я туда за ними, я сюда за ними. За одной сдуру в щель полез пальцем – застрял палец. Стал выдергивать – не получается. Смотрю, а это уже вовсе и не палец человеческий, а коготь драконий. Дерг я его, дерг, а вытащить – никак. Намертво застрял. И все к тому идет, что нужно отрубать. Жуть, короче. Проснулся в поту.
Ашгарра нашел на кухне, поэт сидел за столом и пялился в экран ноутбука. Увидел меня, спросил:
– Выспался?
– Не-а, – после громкого зевка признался я. Еще раз зевнул и спросил: – Мне звонили?
– Михей. Часов в девять.
– Обрадовал его?
– Обрадовал. Кстати, прикольная штуковина.