Страница:
24 из 76
— Ты уверен, что он сумеет заплатить тебе сколько нужно?
— Судя по его словам, да.
— Ты не слишком нравишься мне, Тенака-Хан.
— В этом ты не одинока.
Тенака вернулся к старику, взглянул на него, рассмеялся и распахнул окно, впустив холод.
Перед ним в белом оцепенении простирался лес. Позади лежал мертвец.
Услышав его смех, Рения вошла в комнату. Рука Олена свесилась с постели, костлявые пальцы указывали в пол. Глаза его закрылись, и лицо было спокойным и умиротворенным.
Рения дотронулась до его щеки.
— Вот и конец твоему бегству, Олен. Конец страху. Да примет тебя твой Исток! — Рения покрыла его лицо одеялом. — Ты свободен от своего обещания, — обернулась она к Тенаке.
— Еще нет. — Он закрыл окно. — Олен сказал мне, что знает, как свергнуть Цеску. Известно ли тебе, в чем тут дело?
— Нет.
Она взяла свой плащ и внезапно почувствовала острую пустоту в сердце. Плащ выпал у нее из рук, и она уставилась на догорающий огонь, качая головой. Все стало каким-то нереальным. Зачем жить?
Незачем.
О чем беспокоиться?
Не о чем.
Она опустилась у огня на колени: пустота сменилась острой болью. Вся жизнь Олена — простая повесть о доброте, нежности и заботе. Он не был жестоким и злым, не был скуп. И вот он умер в заброшенной казарме — гонимый врагами, преданный друзьями, позабытый богом.
Тенака молча смотрел на нее, и в его лиловых глазах не было никакого проблеска чувств. Он привык к смерти.
|< Пред. 22 23 24 25 26 След. >|