JК
Царь мышей :: Абаринова-Кожухова Елизавета
Страница: 7 из 708А потому прошу вас, господин Херклафф — приступайте.
— О, я, я, конешно же! — радостно подхватил предсказатель грядущего. — Битте, херр князь, возьмите свечка и подойдите к вон та стенка.
— Но учтите, я к вашим пророчествам отношусь очень осторожно, — заметил князь, выполняя указание чародея. — И участвую во всем этом безобразии, противном моим православным убеждениям, лишь из глубокого уважения лично к вам. — Последнее слово князь подчеркнул, давая понять, что глубокое уважение испытывает только к «херру прорицателю», не распространяя его на остальных сидящих за столом.
— Можете не верить, но потом будете проверить, — беззаботно ухмыльнулся чародей. — И что вы есть видеть?
Князь глянул на стену — там посреди неровного круга, образованного свечным светом, темнело бесформенное пятно.
— Я ничего не есть видеть, — чуть волнуясь, произнес князь. И быстро поправился: — То есть не вижу ничего.
Херклафф сделал какое-то чуть заметное движение, и тень стала обретать очертания, с каждым мигом все более отчетливые.
— Корона! — первым угадал Каширский.
— Золотая! — выдохнула Анна Сергеевна. И действительно, тень не только становилась все более похожей на символ монаршей власти, но и приобрела слегка золотистый оттенок.
Даже в полутьме можно было заметить, как блеснули глазки князя.
— Что за глупости, — проговорил он нарочито равнодушно.
— О, я, я, конешно же! — радостно подхватил предсказатель грядущего. — Битте, херр князь, возьмите свечка и подойдите к вон та стенка.
— Но учтите, я к вашим пророчествам отношусь очень осторожно, — заметил князь, выполняя указание чародея. — И участвую во всем этом безобразии, противном моим православным убеждениям, лишь из глубокого уважения лично к вам. — Последнее слово князь подчеркнул, давая понять, что глубокое уважение испытывает только к «херру прорицателю», не распространяя его на остальных сидящих за столом.
— Можете не верить, но потом будете проверить, — беззаботно ухмыльнулся чародей. — И что вы есть видеть?
Князь глянул на стену — там посреди неровного круга, образованного свечным светом, темнело бесформенное пятно.
— Я ничего не есть видеть, — чуть волнуясь, произнес князь. И быстро поправился: — То есть не вижу ничего.
Херклафф сделал какое-то чуть заметное движение, и тень стала обретать очертания, с каждым мигом все более отчетливые.
— Корона! — первым угадал Каширский.
— Золотая! — выдохнула Анна Сергеевна. И действительно, тень не только становилась все более похожей на символ монаршей власти, но и приобрела слегка золотистый оттенок.
Даже в полутьме можно было заметить, как блеснули глазки князя.
— Что за глупости, — проговорил он нарочито равнодушно.