Цена посвящения: Серый Ангел   ::   Маркеев Олег Георгиевич

Только поэтому ты стоишь здесь живой ичистенький. А что всей страной бултыхаемся в дерьме, не новость. И борешься не за чистоту, а чтобы не утонуть».

На память пришла цитата из полного собрания сочинений Ленина, накрепко вбитая в голову на тягомотных курсах марксизма-ленинизма: «Нельзя жить в обществе и быть от него свободным». Вместе со всеми в кулак хихикал над глубиной и неохватностью мысли вождя. Оказалось, прав был лысый черт. Зрил в корень и на век вперед!

Он с тоской посмотрел на многоэтажку, в которой еще жила надеждой мать Вальки Шаповалова.

У Злобина ни иллюзий, ни надежд не было. Если парень действительно попал в жернова, что крутят подобные Салину с Решетниковым или те, кто легко подбрасывает кредитки «Виза», дай Бог к снегу найти труп. Да и то надежда слабая. Вращающие жернова и не таких бесследно перемалывали. Ибо знают прокурорскую истину: нет тела — нет и дела.

У обочины притормозил блеклого цвета «жигуленок». Сразу же распахнулась дверца.

— Слышь, служивый, тебе куда? — раздался бодрый голос.

Злобин нагнулся, чтобы лучше разглядеть бодрячка. Оказалось, за рулем сидел дядька — вылитый кот Бегемот, только осунувшийся немного. Улыбался заразительно, скаля зубы в стальных коронках.

— Почему «служивый»? — по привычке уточнил Злобин.

— Так, прикид такой: кепочка, курточка, папочка. Сразу видно — на службу человек спешит. Садись, подброшу.

Злобин посмотрел на толпу, собравшуюся на остановках, потом — вдоль по улице.