JК
Центурион :: Кудрявцев Леонид Викторович
Страница: 71 из 350Слишком их в последнее время стало много, слишком они сталиопасными.»
– Вот, – сказал назарунец, останавливаясь возле небольшого, крытого черепицей домика. – Я живу здесь. И буду жить дальше. Если, конечно, вы выполните свой долг.
– Будь спокоен, мы это как-нибудь утрясем, – уверенно сказал я и прислушивался.
В самом деле, в домике кто-то хозяйничал. Слышался звон бьющейся посуды, а также треск ломающейся мебели.
– Если он заберется в подвал, все пропало! – в отчаянии воскликнул назарунец.
– Не заберется, – буркнул я и решительно подошел к двери домика.
Так, сейчас, стало быть, ее надо открыть, ворваться внутрь и утихомирить буйствующее там чудовище. Кстати, что обычно говорят центурионы, когда хотят кого-нибудь призвать к порядку?
Что-то вроде…
Для того чтобы оттянуть время, я вытащил «кольт» и сделал вид, будто проверяю, заряжен ли он.
Так что же там я должен крикнуть? Я должен, я обязан вспомнить, поскольку не могу, не имею права облажаться. Все должно пройти без сучка и задоринки. Иначе весь район решит, что я никакой не центурион, а шут гороховый. Между прочим, искать убийцу, обладая репутацией шута горохового – гиблое дело.
Стоп, кажется вспомнил.
Пинком распахнул дверь, я ворвался внутрь и гаркнул:
– Именем закона приказываю прекратить буйствовать!
Как оказалось, внутри домик состоял всего из одной комнаты. Посредине нее стоял здоровенный детина раза в два шире меня и на голову выше.
– Вот, – сказал назарунец, останавливаясь возле небольшого, крытого черепицей домика. – Я живу здесь. И буду жить дальше. Если, конечно, вы выполните свой долг.
– Будь спокоен, мы это как-нибудь утрясем, – уверенно сказал я и прислушивался.
В самом деле, в домике кто-то хозяйничал. Слышался звон бьющейся посуды, а также треск ломающейся мебели.
– Если он заберется в подвал, все пропало! – в отчаянии воскликнул назарунец.
– Не заберется, – буркнул я и решительно подошел к двери домика.
Так, сейчас, стало быть, ее надо открыть, ворваться внутрь и утихомирить буйствующее там чудовище. Кстати, что обычно говорят центурионы, когда хотят кого-нибудь призвать к порядку?
Что-то вроде…
Для того чтобы оттянуть время, я вытащил «кольт» и сделал вид, будто проверяю, заряжен ли он.
Так что же там я должен крикнуть? Я должен, я обязан вспомнить, поскольку не могу, не имею права облажаться. Все должно пройти без сучка и задоринки. Иначе весь район решит, что я никакой не центурион, а шут гороховый. Между прочим, искать убийцу, обладая репутацией шута горохового – гиблое дело.
Стоп, кажется вспомнил.
Пинком распахнул дверь, я ворвался внутрь и гаркнул:
– Именем закона приказываю прекратить буйствовать!
Как оказалось, внутри домик состоял всего из одной комнаты. Посредине нее стоял здоровенный детина раза в два шире меня и на голову выше.