ЧУЖОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ   ::   Бушков Александр Александрович

Мрак для него не представлял досадного препятствия - обучили видеть в темноте не хуже кошки, только заклятье пробубни, но поневоле вспоминалось, что во всяком лесу есть обитатели, с темнотой покидающие логова в рассуждении, чего бы пожрать…

Над горизонтом поднялся желтый серп Юпитера, стало гораздо светлее, все вокруг залили серебристые отсветы, а тени стали черными, густыми и четкими - но Сварог «кошачьего зрения» не отключал для пущей надежности. Временами мерещились быстрые тени, мелькавшие поодаль меж деревьев, - а может, и не мерещились.

Но не нападали, и то ладно.

А один раз откуда-то из подлеска вдруг явственно донесся радостный, заливистый детский смех. Это было настолько неожиданно, настолько дико, что у Сварога мурашки по коже побежали. Он замер и прислушался, крепко сжимая рукоять меча. Тишина. Смех растаял в ночном воздухе, как привидение на рассвете. Однако Сварог ничуть не сомневался в том, что ему не показалось.

Потом с той же стороны чистый голос ребенка то ли пропел, то ли позвал: «Йо!… Йо!…», послышался частый топот детских ног, хрустнула сухая ветка - и все смолкло окончательно.

Сварог немного постоял, не зная что и думать. Наконец он громко предупредил неизвестных шутников:

– Нас на мякине не проведешь! Иванов, заходи слева! Петров, справа! Сидоров, прикрываешь!

Опять прислушался. Молчание. Испугались, гады.

И он решительно двинулся сквозь темень в прежнем направлении. Ни смех, ни прочие не соответствующие обычной ночи звуки не повторялись.