И пять бутылок водки   ::   Демин Михаил

 – Вовсе он не испугался, а – решил, что это свой, что это урка, понимаешь? Урка – но не местный, а залетный.

– Почему ж он так решил?

– Ну, по всему – по виду, по манерам… Настоящего уркагана сразу видать.

– Я – не о том, – отмахнулся Гитарист. – Почему он решил, что это – залетный.

– Так ведь здешних-то он всех в лицо знает!

– Знает всех, – проговорил, сцепляя зубы, Гитарист. – Та-а-ак… Это интересно!

Зрачки его сузились, превратились в колючие точки. Он умолк на мгновение. Взял гитару с колен. Вяло брякнул струной.

– Скажи-ка, Розанчик, – вдруг спросил он, после короткого раздумья. – Тот зареченский тип, ну, тот, что рассказывал тебе об этой встрече – он где сейчас?

– Не представляю, – повела плечиком Роза. – Но можно выяснить.

– Выясни, – мигнул ей Гитарист.

– Пойду, спрошу у девочек. – Роза поднялась, двинув стул. – Они – в курсе…

И затем – уже торопясь, уходя, глядя на Гитариста вполоборота – спросила:

– Если он сыщется – куда его?

– Сюда, – сказал Гитарист, – ко мне… И торопись, родненькая, учти: он мне позарез нужен!

Малина, как и обычно, шумела и пила всю ночь напролет. Было уже утро, – чистое и прохладное, – когда Роза прикрыла заведение, и шпана начала разбредаться.

Последним покинул притон Гитарист; он был не один. Рядом с ним шагал коренастый, приземистый юноша в распахнутом ватнике, в плоской кепочке, низко и косо посаженной на лоб.