И пять бутылок водки   ::   Демин Михаил

 – В психологии, вероятно, в каких-то особых наклонностях…

– Ты что же, – он покосился на нее, – хочешь сказать, что у меня с самого начала были особые порочные наклонности?

– Ах, не обижайся, – шепнула Наташа и теснее прижалась к нему, прильнула, щекоча волосами его губы и ноздри. – Не сердись. Просто, мне жаль, что у тебя все так складывается. Вернее – не так… Ты мог бы жить, как другие, – свободно, легко, никого не боясь и не прячась… А то ведь это – кошмар!

– Э, брось, – пробормотал он досадливо. И заворочался, выпрастывая руку. – Кто это в наше время живет свободно, никого не боясь? При таком режиме…

– Я вовсе – не о режиме, – шепнула она, – я вообще… Ну, скажи, а при другом режиме, в иной какой-нибудь стране, – ты кем бы был?

– Откуда я знаю, – дернул он углом рта. – Может, стал бы президентом… Почему бы и нет? – И резким движением отшвырнул окурок. – Во всяком случае, там бы я на таком пустяке не погорел, – делал бы дела покрупней, посолиднее.

– Все-таки ты действительно неисправимый, – сказала Наташа с коротким вздохом.

– Какой есть, – возразил Игорь. И отодвинулся раздраженно. – Какой есть. А если тебе это, черт возьми, не нравится – что ж, дело твое. Я не напрашиваюсь, не набиваюсь… Ну, да, я – вор! Рецидивист! Это все бесспорно!

Он еще хотел что-то сказать – но не смог, не успел. Наташа упрямо потянулась к нему, приблизила свое лицо и закрыла ему рот поцелуем.

Посвистывая и стуча каблуками, шел по коридору Савицкий – он направлялся в буфет (был обеденный перерыв). В конце коридора, на повороте, ему повстречался парторг.