Часы без пружины   ::   Юрьев Зиновий

- Ругаться! Да он только хорошее в людях стал видеть. Тамара Ивановна моя - она женщина очень развитая - говорит: "Катьк, а твой-то Василий прямо брат Алеша".

- Брат Алеша? - вскинулся Николай Аникеевич. - Какой Алеша?

- Как какой? - обиделась почему-то Екатерина Григорьевна. - Алеша Карамазов.

- А-а... - неопределенно протянул Николай Аникеевич. Раза два пробовал читать он Достоевского, но горячечные, неудержимые потоки слов, извергаемые всеми его героями, казались ему странными, неубедительными. То ли дело Чехов и Бунин, которые восхищали его прозрачным своим и четким великолепием...

Вася твой, говорит Тамара Ивановна, прямо стал весь просветленный. Он, говорит, у тебя кротостью души к другому времени принадлежит теперь.

К другому времени. По своим часам. К другому времени. О господи, пошли хоть какую-нибудь щелочку в лабиринте, что окружает его, хоть хвостик тайны... Классик, гм, это ж надо такую кличку придумать.

- Скажите, дорогая Екатерина Григорьевна, вот вы давеча рассказывали мне, как этот классик разговаривал: "Разрешите представиться..." А вы, случаем, не запомнили его имени?

- Ва... ва... Вахрушев, как будто. Да, как будто Вахрушев.

- А где живет он, вы, конечно не знаете?

- Понятия не имею.

- А имени-отчества не запомнили?

Екатерина Григорьевна задумчиво пожевала губы, посмотрела вдаль:

- Виктор, что ли... Виктор Александрович... А может, и не Виктор Александрович.