Человек, который хотел понять всё   ::   Бенилов Евгений

Вернулась она в гостиницу с косматыми от ветра волосами и перемазанная красками, но с гордостью неся свое творение на вытянутых руках. Быстро приняв душ (чтобы смыть с себя воспоминания об автобусе), Таня поставила картинку на стол и села на кровать напротив. Хотелось похвастаться, однако мужчины, как на зло, куда-то сгинули.

В номере было тепло, под спиной – мягкая подушка. Вся жизнь лежала перед ней, вымощенная изумрудами. Таня не понимала еще, что рисование (она никогда не говорила «живопись») будет ее единственным верным спутником на всю оставшуюся жизнь. Ну так, если рассудить, это и справедливо, ибо всем остальным спутникам – за оставшуюся ей жизнь – она, хотя бы по разу, да изменит.

В тот раз за картинку ее сполна вознаградил удивленный взгляд Давида: надо же, не ожидал от этой пигалицы! А когда обычно занудливый Желнораго с отеческой гордостью сказал: «Я ж тебе говорил, что она у нас талантливая», – то Таня готова была его расцеловать. Мужчины принесли водки для себя и сладкого вина для дамы, а также кучу консервных банок и свертков. Как у всех опытных расейских путешественников, у них имелась кое-какая посуда – Таня накрыла на стол.

То, что рано или поздно она останется с Давидом наедине, можно было просчитать с самого начала: все знали, что Желнораго не умеет пить. И он продемонстрировал это в классическом стиле – пройдя за сорок минут все три стадии опьянения с антиалкогольного плаката, висевшего в коридоре их конторы.