JК
Человек, который хотел понять всё :: Бенилов Евгений
Страница: 315 из 337И ей никогда не нужно было ничего для себя, кроме того, чтобы принадлежать ему!…
Франц чувствовал это всегда: когда она кормила его ужином, когда рассказывала смешную историю, когда они занималась любовью… особенно, когда они занимались любовью. В эти минуты обычная танина порывистость исчезала, и она таяла в руках, оставляя ни с чем не сравнимое ощущение полного обладания. Господи, от этих воспоминаний Францу хотелось расшибить себе голову об стену!
В конце концов он стал придерживаться формального запрета на мысли о Тане: как только имя ее приходило ему в голову, он шел в видеозал и смотрел какой-нибудь фильм. Однако более двух фильмов в день Франц осилить не мог: свет экрана резал глаза и нестерпимо болел затылок. Он попробовал «наказывать» себя за мысли о Тане чтением, однако от интеллектуального и физического истощения он легко (а главное, незаметно для себя) отвлекался – и опять ловил себя на запретных мыслях. Бытовые заботы и приготовление пищи также внимания надолго не занимали: опрокинешь банку бородавочниковой ветчины на горячую сковородку, подсыплешь мороженных овощей из пакета – и можно есть, запивая горячим чаем.
Если бы в Доме имелось спиртное, то Франц, наверное, запил бы – но спиртного не было. Разыскивая как-то раз на «складе разных вещей» лекарство от головной боли, он наткнулся на залежи довольно сильного снотворного и очень обрадовался: теперь можно будет дольше спать! С тех пор большую часть суток Франц проводил в своей спальне на кровати – однако спать в течение всего этого времени ему не удавалось.
Франц чувствовал это всегда: когда она кормила его ужином, когда рассказывала смешную историю, когда они занималась любовью… особенно, когда они занимались любовью. В эти минуты обычная танина порывистость исчезала, и она таяла в руках, оставляя ни с чем не сравнимое ощущение полного обладания. Господи, от этих воспоминаний Францу хотелось расшибить себе голову об стену!
В конце концов он стал придерживаться формального запрета на мысли о Тане: как только имя ее приходило ему в голову, он шел в видеозал и смотрел какой-нибудь фильм. Однако более двух фильмов в день Франц осилить не мог: свет экрана резал глаза и нестерпимо болел затылок. Он попробовал «наказывать» себя за мысли о Тане чтением, однако от интеллектуального и физического истощения он легко (а главное, незаметно для себя) отвлекался – и опять ловил себя на запретных мыслях. Бытовые заботы и приготовление пищи также внимания надолго не занимали: опрокинешь банку бородавочниковой ветчины на горячую сковородку, подсыплешь мороженных овощей из пакета – и можно есть, запивая горячим чаем.
Если бы в Доме имелось спиртное, то Франц, наверное, запил бы – но спиртного не было. Разыскивая как-то раз на «складе разных вещей» лекарство от головной боли, он наткнулся на залежи довольно сильного снотворного и очень обрадовался: теперь можно будет дольше спать! С тех пор большую часть суток Франц проводил в своей спальне на кровати – однако спать в течение всего этого времени ему не удавалось.