Человек, который замедлял и ускорял время   ::   Шалимов Александр

Ну, если так трудно, запомните иначе: в молодости меня Кешей звали. Иннокентий - Кеша. Был у вас какой-нибудь приятель в школе - Кеша?

- Не было, - покачал головой Тимофей. - Извините, Иннокентий Лаврентьевич. А "прощайте" я сказал потому, что ухожу от вас. Совсем.

- Как уходите? Куда?

- Совсем ухожу.

- А почему, разрешите узнать?

- Не нравится мне здесь.

- Ах вот что... Так-так... Тогда понятно... - Он помолчал, глядя в пол, потом поднял глаза на Тимофея, еще раз протянул ему руку и сказал очень серьезно: - Ну, всего вам лучшего, Тимофей... Как вас по батюшке?

- Просто Тимофей.

- Тимофей так Тимофей... Знаете, а так вы мне даже больше нравитесь. Наверно, правильно поступаете. Пусть вам удастся все задуманное...

- Спасибо, - сказал Тимофей. - А вы, Иннокентий Лаврентьевич, как войдете в зал, дверь плотно не закрывайте. Я отсюда послушаю.

- Будет сделано, - улыбнулся Иннокентий Лаврентьевич и исчез в зале, оставив дверь полуоткрытой.

Тимофей ждал долго. Он даже начал дремать на своем подоконнике и испуганно встрепенулся, когда из актового зала донесся какой-то шум. Оказалось, что оступился Петр Степанович, поднимаясь по ступенькам кафедры. При этом он рассыпал листки доклада, долго собирал и укладывал их по порядку, покусывая губы, смущенный и покрасневший. А члены совета пробудились, начали переговариваться, потревоженные неожиданной интермедией.