JК
Человек-саламандра :: Бирюков Александр
Страница: 48 из 416От этих ворот много путей в разные стороны.
– Я очень признателен вам, – сказал человек из леса.
– Как ваше имя? – вдруг спросил Флай.
– Зовите меня Рейвен…
– Меня зовут Флай.
– Символично, не находите?
Еще через некоторое время пути они расстались.
Флай пошел на восток, а человек из леса на юг в сторону порта Нэвэр.
И вот Флай – вышел на большую дорогу.
Лес немного отступил. Не так теснил с боков. Флай пожалел, что не попросил у человека из леса еще одну вкусную пуговицу.
Но что уж теперь.
Может быть, так даже лучше.
Дорога была пустынной…
– Никогда! Никогда! Никогда! – прокричал директор Поупс Медок.
Если бы нашелся кто-то, кто осмелился бы спросить его, что же это значит, то почтенный директор едва ли способен был ответить. Это был крик души. Крик оскорбленного делового человека, душа которого находится в его кошельке. Он, очевидно, имел в виду, что никогда еще с ним не поступали так вероломно и так коварно. Никогда еще его старому доброму кошельку, что, разумеется, фигура речи, не наносили столь сокрушительного оскорбления.
Судите сами: гастрольный тур обещал быть сорванным. Триста концертов по десять тысяч зрителей, девятьсот сопутствующих мероприятий, баснословные цены… Бешеные деньги.
Нет, разумеется, для почтенного Поупса это было всего лишь рутинной работой, которая и прибыль-то приносила только потому, что процесс непрерывен.
– Я очень признателен вам, – сказал человек из леса.
– Как ваше имя? – вдруг спросил Флай.
– Зовите меня Рейвен…
– Меня зовут Флай.
– Символично, не находите?
Еще через некоторое время пути они расстались.
Флай пошел на восток, а человек из леса на юг в сторону порта Нэвэр.
И вот Флай – вышел на большую дорогу.
Лес немного отступил. Не так теснил с боков. Флай пожалел, что не попросил у человека из леса еще одну вкусную пуговицу.
Но что уж теперь.
Может быть, так даже лучше.
Дорога была пустынной…
– Никогда! Никогда! Никогда! – прокричал директор Поупс Медок.
Если бы нашелся кто-то, кто осмелился бы спросить его, что же это значит, то почтенный директор едва ли способен был ответить. Это был крик души. Крик оскорбленного делового человека, душа которого находится в его кошельке. Он, очевидно, имел в виду, что никогда еще с ним не поступали так вероломно и так коварно. Никогда еще его старому доброму кошельку, что, разумеется, фигура речи, не наносили столь сокрушительного оскорбления.
Судите сами: гастрольный тур обещал быть сорванным. Триста концертов по десять тысяч зрителей, девятьсот сопутствующих мероприятий, баснословные цены… Бешеные деньги.
Нет, разумеется, для почтенного Поупса это было всего лишь рутинной работой, которая и прибыль-то приносила только потому, что процесс непрерывен.