Человек Номоса (Одиссей сын Лаэрта - 1)   ::   Олди Генри Лайон

- Зато на ночь - интереснее.

- Ай, дамат! - сквозь смех с трудом выдавил Эвмей. - Ух, дамат! Орел! Мы, колченогие, завсегда...

- Мой папа орел! - гордо подбоченился Ментор, пропустив последние слова свинопаса мимо ушей, и Одиссею вновь очень захотелось надавать приятелю тумаков.

Сказано - сделано.

АМТПСТРОФА-11 ДОБРОГО ПУТИ И СВЕЖЕЙ ВОДЫ!

...Было? не было?

- Двое мальчишек играют в песке, - однажды сказал Старик. - По всему ахеискому Номосу, год за годом, двое мальчишек играют в песке, и один из них сумасшедший. Символ эпохи, можно сказать. Божий промысел. Рыжий ничего не понял.

- Ты чего плачешь? - спросил у рыжего Ментор. -Палец занозил?

- Ага, - зачем-то согласился рыжий. - Палец.

* * *

Осень явилась самозванкой.

Пышная, сияющая, она раскрасила деревья в пурпур и золото плодов; небо налилось особенной синевой, приглашая бросить взгляд, как бросаются в море с Кораксова утеса - без оглядки, молитвенно сложив руки над головой, - и утонуть навсегда. Осень шла по Итаке, щедро рассыпая дары, а дядя Алким говорит, что перед войной рождается больше мальчиков, зато после войны - тем паче после многих войн - бывает хороший урожай.

Или это просто едоков становится меньше? - спрашивает сам себя дядя Алким, и сам себе не отвечает.

Зато папа сегодня пребывал в самом чудесном расположении духа.

- Это асфодели, - Лаэрт наклонился, сорвал один цветок, бледно-алый с желтенькими прожилками. - Иначе: дикие тюльпаны. На, понюхай.