JК
Человек в лабиринте :: Силверберг Роберт
Страница: 193 из 218В одном из карманов Гринфилд нашел смертоносный шар с окошком.
— Вроде бы больше у него ничего нет при себе, — сказал он.
— Тщательно проверте. Они проверили. Мюллер тем временем с застывшим лицом и окаменевшими глазами сохранял неподвижность. Так же человек засыпает под топором палача. Наконец Гринфилд снова поднял глаза.
— Ничего, — доложил он. Мюллер сказал:
— В одном из верхних коренных зубов с левой стороны у меня вмонтирована доза карнифагина. Я считаю до десяти, потом раскусываю ампулу и распыляю ее на вас.
Гринфилд сразу же потянулся к лицу Мюллера.
— Оставь его в покое, сказал Бордман, — он шутит.
— Откуда мы можем знать… — начал Гринфилд.
— Оставьте его. Отойдите! — Бордман махнул рукой. — Станьте вон там, на расстоянии десяти метров от него. Не подходите, если он не будет шевелиться.
Они отошли, явно довольные тем, что могут покинуть зону наиболее силного излучения. Бордман, стоящий от него в пятнадцати метрах, ощущал лишь несильные болевые уколы. Ближе подходить он не стал.
— Можешь встать, — сказал он. — Только я прошу тебя, ничего больше. Мне в самом деле очень неприятно, Дик.
Мюллер поднялся. Лицо его перекосилось от ненависти. Но он молчал и стоял как окаменелый.
— Если возникнет необходимость, — сказал Бордман, — мы засунем тебя в кокон из пены и вынесем из лабиринта на корабль. В этом коконе ты так и останешься. И будешь в нем, пока не встретишься с теми существами.
— Вроде бы больше у него ничего нет при себе, — сказал он.
— Тщательно проверте. Они проверили. Мюллер тем временем с застывшим лицом и окаменевшими глазами сохранял неподвижность. Так же человек засыпает под топором палача. Наконец Гринфилд снова поднял глаза.
— Ничего, — доложил он. Мюллер сказал:
— В одном из верхних коренных зубов с левой стороны у меня вмонтирована доза карнифагина. Я считаю до десяти, потом раскусываю ампулу и распыляю ее на вас.
Гринфилд сразу же потянулся к лицу Мюллера.
— Оставь его в покое, сказал Бордман, — он шутит.
— Откуда мы можем знать… — начал Гринфилд.
— Оставьте его. Отойдите! — Бордман махнул рукой. — Станьте вон там, на расстоянии десяти метров от него. Не подходите, если он не будет шевелиться.
Они отошли, явно довольные тем, что могут покинуть зону наиболее силного излучения. Бордман, стоящий от него в пятнадцати метрах, ощущал лишь несильные болевые уколы. Ближе подходить он не стал.
— Можешь встать, — сказал он. — Только я прошу тебя, ничего больше. Мне в самом деле очень неприятно, Дик.
Мюллер поднялся. Лицо его перекосилось от ненависти. Но он молчал и стоял как окаменелый.
— Если возникнет необходимость, — сказал Бордман, — мы засунем тебя в кокон из пены и вынесем из лабиринта на корабль. В этом коконе ты так и останешься. И будешь в нем, пока не встретишься с теми существами.