Сойдись вы в честном поединке, и каждый рыцарь стоил бы десяти таких, как вы! - Так уж и десяти? - вчерашний слесарь, успевший озаботиться проблемами порядка и отдыха, еды и нарядов по замку мысленно вновь стал старшиной: царем и богом артиллерийского батальона, выше которого нет никого и ничего, поскольку даже офицеры все хозяйственные вопросы вынуждены решать через него. Он больше не воспринимал главу клуба как безусловного руководителя, а всего лишь как одного из собеседников. - Ты забываешь, Саша, что мы находимся в тысяча пятьсот пятьдесят втором году, а не в конце двадцатого века. Здешние рыцари отстают от нас почти на полтысячелетия. А искусство фехтования все это время на месте не стояло. Вспомни, как японские самураи в тысяча пятьсот семьдесят четвертом году на испанцев наскочили. Ну и что? А теперь япошки на мечах не хуже запорожских казаков рубятся. Четыре века прошло, не шутка. Так что, еще неизвестно кто кому в чистом поле костылей навешает! - Ты что не понимаешь, Витя?! Это же немцы! Рыцари! Они непобедимы! Не нам, лапотникам, с ними сражаться. - Нет, не понимаю, - пожал плечами Кузнецов, и потянулся за новым куском гусятины. - Короче, так! - решительно ударил ладонью по столешнице Александр. Поели, и хватит. Уходим немедленно. Никто не шелохнулся. - Я кому сказал? Уходим! - Да нет, Саш, - покачал головой Комов. - Здесь и вправду спокойнее. - К тому же, - добавил Игорь Берч, - из истории неизвестны случаи гражданской войны в рядах Ливонского Ордена. Значит, против нас никто из местных воевать не станет.