JК
Черное Таро :: Николаев Андрей
Страница: 12 из 312Кислая влага освежила и прогнала сон.
— Ваше благородие, — один из казаков, ехавший в арьергарде, поравнялся с ними, — гляньте! Кажись, пожар.
Корсаков развернул коня, Козловский приподнялся в коляске, хорунжий крепко выругался. Луна уже зашла и над Москвой вставало багровое зарево, гасившее крупные, будто огоньки свечей, звезды.
— Похоже в Замоскворечье, — тихо сказал Сильвестр.
— Нет, ближе, — не согласился Козловский, — это, по всему видать, на Басманной. Склады с лесом, не иначе. Слыхал я, что князь Растопчин грозился пожечь Москву, чтобы супостату не досталась, но без высшего соизволения вряд ли бы он решился.
— Значит было соизволение, — пробурчал Головков, — эх, добра то сколько пропадет!
— Все, едем дальше, — скомандовал Корсаков. — Далеко ли до усадьбы, ваше сиятельство?
— К вечеру доберемся, господин корнет.
— Ну, к вечеру, так к вечеру, — вздохнул Корсаков, посылая коня вперед.
— Что, не терпится в полк вернуться? Прекрасно вас понимаю, молодой человек. Сам таким был. Я ведь и с Суворовым, Александром Васильевичем, на Кубани побывал, и с Михаил Ларионовичем, нынешним командующим, знаком был близко. Хороший командир, только под старость осторожен больно стал.
— Вот-вот, — горячо поддержал его Корсаков, — слышал я, как немец Клаузевиц, при штабе состоящий, то же самое сказывал. Да и наши генералы молодые ропщут. Раевский, к примеру, Ермолов.
— Ваше благородие, — один из казаков, ехавший в арьергарде, поравнялся с ними, — гляньте! Кажись, пожар.
Корсаков развернул коня, Козловский приподнялся в коляске, хорунжий крепко выругался. Луна уже зашла и над Москвой вставало багровое зарево, гасившее крупные, будто огоньки свечей, звезды.
— Похоже в Замоскворечье, — тихо сказал Сильвестр.
— Нет, ближе, — не согласился Козловский, — это, по всему видать, на Басманной. Склады с лесом, не иначе. Слыхал я, что князь Растопчин грозился пожечь Москву, чтобы супостату не досталась, но без высшего соизволения вряд ли бы он решился.
— Значит было соизволение, — пробурчал Головков, — эх, добра то сколько пропадет!
— Все, едем дальше, — скомандовал Корсаков. — Далеко ли до усадьбы, ваше сиятельство?
— К вечеру доберемся, господин корнет.
— Ну, к вечеру, так к вечеру, — вздохнул Корсаков, посылая коня вперед.
— Что, не терпится в полк вернуться? Прекрасно вас понимаю, молодой человек. Сам таким был. Я ведь и с Суворовым, Александром Васильевичем, на Кубани побывал, и с Михаил Ларионовичем, нынешним командующим, знаком был близко. Хороший командир, только под старость осторожен больно стал.
— Вот-вот, — горячо поддержал его Корсаков, — слышал я, как немец Клаузевиц, при штабе состоящий, то же самое сказывал. Да и наши генералы молодые ропщут. Раевский, к примеру, Ермолов.