Игра в дурочку   ::   Беляева Лилия

И я, между прочим, если уж на то пошло, могла бы отчеканить голосом кое-что из словаря ненормативной лексики.

Но... как подвести газету, коллектив, обнадеженного Макарыча?

В конце концов разнеженная всеобщим вниманием Марселина принялась с удальством пьяной забубенной бабенки отвечать на мои вопросы. Я только молила Бога, чтобы диктофон меня не предал.

Когда мы вышли из этого клуба-казино, было сложно понять - белая ночь ли длится или раннее утро так осветлило майские небеса.

Михаил сказал:

- Классное получилось интервью! Она с себя прямо все шмотки поснимала, голяком бегала... Про аборты, про гонорею... с кем как спала... почему ей член у члена правительства не понравился... Такой наворот! А ты чего киснешь? С таким интервью нашу газету расхватают в момент! Макарыч задушит тебя в своих объятиях!

- Михаил! Как ты можешь шутить! - набросилась я. - Мы же с тобой словно в выгребной яме побывали! В дерьме с ног до головы!

- Молоденькая ещё какая! - посочувствовал он. - Не видала настоящих выгребных ям... Эта-то Марселина-Софочка - шелупень шелупенью. Дешевка. На свете ж есть такие страшненькие субъекты-объекты, такие страхолюдины... Тебе очень тошно?

- Очень.

- Пошли ко мне. Я рядом живу. Выпьем кофе. Или чаю. Провожу до дому.

- Тебе что, так меня жалко стало? А себя? - подкусила, не задумалась.

- Я большой, метр девяносто, чего меня жалеть? К тому же, из автомата полоснуть сумею при необходимости... А ты не умеешь...

- Не умею.

- То-то и оно...